Виктор Александрович Бабарыкин – артист песенного и театрального коллектива. Пишет акварелью, занимается декоративно-прикладным искусством (выжиганием) – член член Международной ассоциации художников, рисующих ртом и ногой (Лихтенштейн), Союза акварелистов России, Клуба художников города Новочеркасска. Член Российского союза писателей, Интернационального Союза писателей, Международной литературной организации «Добро». Лауреат премии «Филантроп» 2004 года в специальной номинации «Преодоление. За гранью возможного»; премии «Филантроп» 2008 года в специальной номинации «Преодоление. За гранью возможного» в составе вокального коллектива «Не падаем духом». Дипломант Международного фестиваля «Интер-Парафест» 2017 года. Лауреат и дипломант различных конкурсов: международных и всероссийских фестивалей по литературе, художественных конкурсов, областных и городских мероприятий. Награждён медалью Есенина, Георгиевской медалью, медалью Ахматовой, медалью Чехова, Пушкинской медалью, медалью Маяковского, звездой «Наследие», почётным памятным знаком лауреата конкурса «Герои Великой Победы», памятной медалью «Герои Великой Победы».
Госпиталь
Памяти павших, памяти
вечно молодых солдат и офицеров,
оставшихся на фронтах Великой
Отечественной войны, посвящается
Славным ветеранам Великой
Отечественной войны, победившим,
подарившим миру жизнь и счастье, посвящается
Поколению, вступившему в жизнь.
Тем, кому сегодня семнадцать.
Тем, кто не знает, что такое война,
посвящается. Чтобы помнили…
Чтобы поняли…
Действующие лица:
• Маргарита Петровна, родная сестра Владимира Дуброва.
• Анна Петровна, замужем; муж – Антон Ступин.
• Ольга Павловна, приехала за сыном Сергеем.
• Юлия Сергеевна, председатель совхоза, бывшая подруга Дуброва.
• Владимир Дубров, брат Маргариты Петровны.
• Сергей, сын Ольги Павловны.
• Гуля, невеста Сергея.
• Антон Ступин, муж Анны Петровны.
• Почтальон.
• Голос.
• Начальник госпиталя.
• Секретарь райкома партии.
Действие первое
Звучит лёгкая музыка.
Из-за левой кулисы на сцену выходит женщина, она держит в руках письмо; через плечо висит сумка с письмами и газетами. Подходит к другой женщине (Маргарите Петровне), которая сидит возле плетня, и отдаёт послание молча, при этом украдкой вытирает уголком платка глаза. Садится рядом на скамейку и молчит.
Маргарита Петровна. Что случилось?
Почтальон. Горе у нашего председателя.
Маргарита Петровна. Какое?
В это время из-за правой кулисы выходит Анна – немолодая женщина, соседка по улице.
Ну что, Анна Петровна, всё готово к завтрашнему собранию?
Анна Петровна. Да, всё готово.
Маргарита Петровна. Ну хорошо, сегодня мы можем спокойно идти домой.
Её взгляд падает на руки Анны.
Что, получила письмо?.. От мужа?
Анна Петровна. От мужа. Он пишет, что лежит в госпитале!
Анна Петровна читает ей письмо от мужа.
Маргарита Петровна. И я получила письмо от брата.
Вытаскивает письмо из-за пазухи и читает. Во время чтения из-за левой кулисы выходит третья женщина – Ольга Павловна. Она стоит и ждёт, когда Маргарита Петровна дочитает письмо, а потом вступает в диалог со всеми.
Ольга Павловна. Маргарита Петровна, от кого письмо читала?
Маргарита Петровна. Я от брата! В общем, он пишет, что остался жив, ходить пока не может.
Ольга Павловна. Я получила от сына.
Кладёт письмо в карман, продолжая говорить.
Маргарита Петровна. Сейчас пойду к председателю, чтоб отпустила поехать забрать брата, и потом можно спокойно идти домой.
Анна Петровна и Ольга Павловна (в один голос). Мы с тобой.
Уходят.
Начинает звучать спокойная музыка, свет на сцене постепенно гаснет.
В это время из-за правой кулисы с фонариком в одной руке и с письмом в другой выходит ещё молодая женщина – председатель совхоза Юлия Сергеевна. Подойдя к столу, присаживается на лавку.
Юлия Сергеевна. Ну вот… Хоть немного и отдохну. Темнотище-то какая, хоть глаз выколи… Ой, какая я дура, что согласилась стать председателем!
Голос. Сама вызвалась?
Юлия Сергеевна. Если б только знала, что будет так трудно.
Голос. Что, отказалась бы?
Усевшись поудобнее за столом и отодвинув в сторону посуду, Юлия Сергеевна начинает открывать конверт. Стук в дверь, и из-за левой кулисы появляются три женщины (Маргарита Петровна, Ольга Павловна и Анна Петровна). В руках они держат письма.
Ольга Павловна. Можно к вам, Юлия Сергеевна?
Юлия Сергеевна. Да!
Маргарита Петровна. Извините за столь позднее вторжение. У нас к вам просьба.
Юлия Сергеевна. Какая?
Маргарита Петровна. Дело в том, что нам надо забрать своих родных из госпиталей.
Ольга Павловна. Они сами не смогут добраться до дому.
Юлия Сергеевна. И кто кого собирается забирать?
Маргарита Петровна. Я брата.
Юлия Сергеевна. Как? Я же знаю, у него есть семья, притом в городе…
Маргарита Петровна. Да, есть. (Немного помолчав, добавляет.) Жена, узнав, что муж стал инвалидом, ушла к другому.
Ольга Павловна. И откуда ты узнала?
Маргарита Петровна. Узнала из его первого письма ещё полгода тому назад.
Юлия Сергеевна. Вот змеюка, если б мой любимый стал инвалидом, я б его на руках носила.
У председателя на глазах появляются слёзы. Вытерев слёзы и встав со стула, она продолжает говорить.
Мне похоронку сегодня почтальон принесла.
Маргарита Петровна. Вот почему наша почтальон плакала. (Повернув голову к подругам.)
Ольга Павловна. Вы нас извините, что пришли в такую минуту.
Юлия Сергеевна. Ничего страшного.
Присев рядом с председателем, Маргарита Петровна продолжает свой рассказ.
Маргарита Петровна. Жена получила от начальника госпиталя письмо, что её муж стал инвалидом и нуждается в поддержке, а она умудрилась за три месяца найти себе хахаля, развестись и выйти замуж снова.
Юлия Сергеевна (переходит на «ты» ). Как ты узнала про брата, что он живой?
Маргарита Петровна. Из первого его письма, когда тот узнал от жены, что она полюбила другого человека. Вот потом он и написал мне.
Юлия Сергеевна. Что дальше?
Маргарита Петровна. Вот письмо прислал, что его перевели в другой госпиталь и если нужен – забери.
Юлия Сергеевна. Тебе повезло, брата увидишь.
Маргарита Петровна. Если отпустишь.
Ольга Павловна и Анна Петровна. И нас!
Маргарита Петровна. Ты его должна помнить. Как он за тобой бегал!
Юлия Сергеевна. Вспоминаю. Мы с ним одного возраста.
Немного придя в себя, председатель поправляет при- чёску и платочком вытирает остатки слёз.
Девочки, значит, вы хотите поехать к своим в гос- питаль?
Все. Да.
Юлия Сергеевна. Вы в один госпиталь едете?
Три подруги посмотрели друг на друга, а потом стали разглядывать обратные адреса на конвертах.
Ольга Павловна. Здесь написано, он лежит под Мос- квой в деревне Синичкино.
Маргарита Петровна. И мой там.
Анна Петровна. И у меня такой же адрес.
Юлия Сергеевна. Значит, вы все хотите поехать?
Все. Да.
Анна Петровна. Их всех комиссовали, и одной не довезти.
Юлия Сергеевна. Хорошо, девочки, поезжайте. Всё посеяли, только собрание пройдёт завтра…
Все. Мы поняли.
Юлия Сергеевна. А сельчане вас поймут. Поезжайте за родными.
Все уходят со сцены.
Действие второе
Звучит лёгкая музыка.
Из-за левой кулисы выезжает на кресле-коляске Дубров, держа в руках папиросу. В это время с правой стороны медсестра вывозит Сергея. У стола останавливается. Сергей кладёт раскрытую книгу на стол, наклоняется над ней и начинает читать. Дубров поворачивается.
Дубров. Огонька не найдётся?
Сергей. Не курю.
Дубров. Чего-о-о-о?
Сергей. Не-е-е ку-у-у-рю-ю-ю.
Всмотревшись повнимательней, с кем только что разговаривал, Дубров удивлённо продолжает.
Дубров. Кого я вижу, земляка! Серёга, что, не узнал? Я Дубров.
Сергей. Знаешь, не признал поначалу. Давно лежишь?
Дубров. Да, уже третий месяц пошёл.
Сергей. Я второй.
Дубров. Не знаешь, как наши там, в деревне?
Сергей. Я написал, но пока ответа нет.
Дубров. Я тоже написал и тоже ответа нету.
За кулисами Гуля зовёт Дуброва на перевязку, а сама потом входит и садится рядом с Сергеем.
Гуля. Дубров, на перевязку!
Дубров. Скажи, сестричка, сердечко-то занято?
Гуля. Похоронку я получила… Он в первые месяцы войны погиб…
Дубров. Держись, сестрёнка…
Дубров уезжает. Гуля и Сергей так смотрят друг на друга, будто знакомы давным-давно. Хотя видятся в первый раз в госпитале.
Сергей. Сергей.
Гуля. Гульнара.
Сергей. Мне удивительно знакомо ваше лицо… Ваша улыбка…
Гуля. Может быть, мы где-то и виделись до войны.
Сергей. До войны я учился в педагогическом, пятый курс…
Гуля. Студентка первого курса Кишинёвского педагогического…
Сергей. Вот откуда я вспоминаю вашу улыбку и знакомые черты лица.
Гуля. А я вас помню. Студенческий праздник? Вы меня тогда на вальс пригласили… Мы танцевали и говорили, говорили…
Сергей. Точно, Гульнара.
Гуля. Да, так было мне тогда хорошо, что и не хотелось от вас уходить!
Сергей. Знаешь, Гуль, давай потанцуем.
Гуля. Как?
Сергей. Как? А вот так. Ты возьмёшься за спинку коляски, и мы начнём кружиться в вальсе. Только теперь ты будешь кружить меня, а не я тебя.
Гуля. Давай попробуем.
Перевязав ноги, Дубров выходит из-за кулисы. В это время звучит музыка, Гуля и Сергей танцуют, а потом медсестра садится на стул и говорит, поглядывая на Дуброва.
Гуля. Давай, Дубров, трави свои байки!
Дубров. Однажды Адольф Гитлер решил отправиться в кинотеатр инкогнито, чтобы посмотреть, как выполняется предписанный им порядок – скандирование «Хайль Гитлер!» при появлении его на экране. Показывали военный парад. Все зрители и телохранители фюрера вскочили с мест и заорали: «Хайль Гитлер!» Сам же он остался сидеть. Тогда зритель за спиной фюрера похлопал его по плечу и шепнул: «Эй, дурень, вставай и кричи! Неужели ты из-за этого психа хочешь лишиться головы?!»
Серёга улыбается. Смотря на фронтового товарища, Дубров улыбается сам.
Дубров. Сергей, а ты слышал, как поёт наш санинструктор Гульнара?!
Сергей. Не приходилось! Хотя познакомились мы ещё до войны.
Дубров. Нашей Гульнаре с её-то голосом надо с концертами по фронтам колесить, дух бойцов, так сказать, поднимать! Спой, Гуля!
Играет песня «Синий платочек». Как только музыка замолкает, на сцену из-за кулисы выезжает на маленькой коляске Антон Ступин.
Ступин. Здорово живёте, друзья, махорочкой не угостите?
Дубров. Нет! Надо свою иметь, а своя под подушкой лежит.
Ступин. Не надо хамить. Просто объясни, что нету.
Дубров. Нет!.. Я глазам своим не верю! Живой! А мы ведь на тебя похоронную послали… Чертяка!
Ступин. Здорово, Дубров!
Обнимаются.
Засыпало меня тогда – это точно! Тряхнуло так, что надолго всё из головы выскочило. Бревном в госпитале лежал не один месяц, пока вылечили.
Достаёт кисет, скручивает цигарку.
Дубров. Мне же Севрюков доложил: сам, мол, своими глазами видел, как тебя… прямое попадание…
Ступин. Да, повезло мне… Меня похоронщики откопали, а один захотел, видно, снять с меня часы, а я, наверное, не сознавая, что делал, взял его за руку. Вот так и оказался в госпитале.
Дубров. Точно повезло тебе.
Ступин. Эх, как по дому-то соскучился…
Дубров. Потерпим, браток. Ещё немного, ещё чуть-чуть…
Играет песню «Землянка» (аккомпанирует на гитаре).
После песни раздаётся женский смех.
Слышится звук подъезжающей машины, дверь хлопает.
Голос издалека: «Встретимся в Берлине, сестрёнки!»
Женщины выходят на сцену. Это Маргарита Петровна, Ольга Павловна и Анна Петровна.
Маргарита Петровна. Здравствуйте, родные!
Ольга Павловна. Любимые вы наши!
Анна Петровна. Как мы соскучились по вам!
Дубров. Здравствуйте, девочки!
Сергей. Как я, родная мамочка, по тебе соскучился!
Ольга Павловна. А как я по тебе, сынок!
Сергей. Здравствуйте, односельчане!
Маргарита Петровна. Чайком угостите?
Дубров. А как же! Закипит вот только!
Женщины рассаживаются вокруг стола.
Ступин. Ну а вы как, родные, поживаете? Тяжко в селе живётся?
Анна Петровна. Да. Повидали всякого. Приходилось в холод и жару работать.
Маргарита Петровна. Мы больше в коровнике с Ольгой Павловной. Стараемся своими надоями бить врага!
Ольга Павловна. Говорят, у вас в госпитале есть певица – петь большая мастерица? Нам сказали больные, что она часто бывает у вас.
Сергей. А ну-ка, Гульнара, спой!
Играет песня «Ах, эти тучи в голубом», поют все.
Сергей. Мам, как вы там поживаете?
Ольга Павловна. Мы ничего. В селе без вас, мужиков, трудно, всё легло на бабьи плечи.
Гуля. А вы чем занимаетесь?
Ольга Павловна. Теперь работаю дояркой! Отец лесником был, и я с детства все лесные тропки и заимки знала, грибные да ягодные места!
Гуля. Я из тёплых краёв. Край степей, гор… И удивительного на вкус виноградного вина.
Дубров.
– Есть, поверь, у нас, подруга,
Замечательный боец.
На привале с другом вместе
Он по песням – первый спец!
Гуля. Ох и балагур ты, Вовка!
Дубров. А чё Вовка, чё Вовка!
Сергей. А что! Внимание! Номер на бис! Лучшие певцы, можно так сказать, прифронтового привала, сборное трио пехоты и медицинских сестёр! А ну, девочки!
Звучит песня «Смуглянка».
Из зала идёт женщина в больничном халате, держит в руках документы.
Гуля. Смотрите, к нам идёт главврач!
На сцену выходит главврач. Все собираются.
Сергей. Эх, почта полевая, солдатская!
Начальник госпиталя. Это не почта полевая.
Сергей. А что? Скажите, пожалуйста.
Начальник госпиталя. На вас, уважаемые солдаты, и на тебя, Гульнара, пришли наградные листы.
Сергей. Кого же наградили медалью, а кого орденом?
Начальник госпиталя. Наградили следующих… (Берёт со стола первый документ и зачитывает.) Награждается медалью Ганжибекова Гульнара Владимировна за проявленное мужество во время боя под Москвой, где получила тяжёлое ранение, спасая командира роты.
Дубров. Поздравляем тебя, наша певица.
Ольга Павловна. И я поздравляю, как мать своего сына.
Гуля. Служу Советскому Союзу! Спасибо вам, друзья.
Начальник госпиталя пристёгивает на белый халат медаль.
Начальник госпиталя. Есть и другие награждённые. Награждается Збруев Сергей Ильич медалью за проявленное мужество в бою, где он, рискуя жизнью, уничто- жил дзот.
Сергей. Служу Советскому Союзу!
Начальник госпиталя. Награждаются медалями Дубров Владимир Петрович и Ступин Антон Михайлович за проявленное мужество при переправе через реку Дон.
Ступин. Служу Советскому Союзу!
Дубров. Служу Советскому Союзу! Спасибо вам!
После прочтения указов начальник госпиталя подходит к каждому и пристёгивает к гимнастёркам награды.
Начальник госпиталя. Я знаю, что к вам приехали родные, и вот что хочу сказать. Раны ваши зажили, и держать вас больше незачем, предлагаю выписать домой. Вот вам документы на выписку.
Маргарита Петровна. Спасибо большое за приятную новость!
Действие третье
За кулисами подъезжает машина, хлопает дверь. На сцену выходят: Маргарита Петровна с братом Владимиром Дубровым; Ольга Павловна с сыном Сергеем и его девушкой Гульнарой; Анна Петровна с Антоном Ступиным.
С другой стороны кулис выходят женщины, держа в руках круглый хлеб со стоящей на нём солонкой соли; всё это лежит на полотенце-рушнике. Выходят председатель совхоза Юлия Сергеевна, почтальон, секретарь райкома партии, жители деревни.
Юлия Сергеевна протягивает Ольге Павловне каравай.
Юлия Сергеевна. Дорогие наши защитники, примите от нас этот каравай!
Ольга Павловна берёт каравай, а Сергей готовится произнести речь.
Юлия Сергеевна. От имени сельского совета и от ме- ня примите самые искренние пожелания! С прибытием вас, дорогие односельчане, на родную землю! Вашим близким вас крепко-крепко любить.
Ольга Павловна. Спасибо.
Сергей. Мама, подожди!
Ольга Павловна. Что?
Сергей. Подожди!
Ольга Павловна. Хорошо.
Сергей. Это вам, девчата, низкий поклон за ваше мужество. Ведь вы заменили нас за станками, в поле. Вам приходилось и придётся ещё некоторое время поднимать из руин разрушенные дома, заводы, колхозы, мёрзнуть зимой, пересиливать себя в зной. Вам придётся ждать мужиков с фронта – придёт или не придёт, рыдать по ночам в подушку, чтоб не слышали ваши дети, которые уже понимают, что у мамы случилось горе.
Маргарита Петровна. Может, хватит вам говорить о войне, не пора ли отдохнуть?
Сергей. Подождите минуточку, Маргарита Петровна.
Маргарита Петровна. Хорошо, я молчу.
Сергей. Я хочу сказать, без тыла, без сплочения советского народа мы бы не выиграли эту войну. Вы сами хорошо знаете, как вам, дорогие женщины, пришлось ползать в полях и собирать урожай до последнего зёрнышка. Как вам приходилось ложиться голодными в постель, рано утром снова идти в поле, чтоб советский солдат на фронте не был голодным.
Дубров. Я частенько, лёжа в окопе, вспоминал наш совхоз, как приходится трудно вам. В молодости я стремился жить в городе, а вот по истечении времени сожалею, что уехал туда и думал, без меня смогут, есть кому работать. А сейчас, зная, что у многих семей нашего совхоза есть похоронки, я своим трудом хочу помочь односельчанам улучшить их благосостояние.
Юлия Сергеевна. Друзья, хватит митинговать, пойдёмте ко мне в хату. У меня для этого случая уже накрыт стол. Приглашаю всех.
Все расступаются, из-за спин на середину сцены ставят столы и стулья. Рассаживаются.
Секретарь райкома партии. Друзья, многие меня не знают, но хочу сказать: вы первые ласточки, вернувшиеся с фронта. И первый тост за вас, мужики. Пусть ваши раны заживают побыстрей, вливайтесь в совхозную жизнь.
Все шумят, поднимают стаканы с самогоном, начинают чокаться.
Думаю, каждый из вас захочет помочь родному совхозу, поэтому у меня к вам, мужики, есть первое партийное задание.
Все шумят, галдят.
Почтальон. Ну хватит в такой день загружать общественными нагрузками!
Анна Петровна. Нашим мужьям надо восстановиться от тяжёлых ран.
Маргарита Петровна. Им положен после тяжёлых ранений месяц отпуска, но дайте нам побыть с ними.
Секретарь райкома партии. Друзья, я не говорю, чтоб ваши родные уже завтра шли работать. Я хочу сказать следующее: коммунистов, а я знаю, что Сергей и Владимир состоят в коммунистической партии, я прошу дня через три прийти в райком и встать на учёт.
Дубров. Есть, товарищ секретарь райкома партии.
Сергей. Будет исполнено.
Дубров. Друзья, а вы слышали, как поёт подруга Сергея, Гульнара?
Сергей. Да, пожалуйста, спой, родная, для нас всех.
Дубров. Нашей Гульнаре с её-то голосом надо было с концертами по фронтам колесить, дух бойцов, так сказать, поднимать! Спой, Гуля! А теперь, я думаю, она будет нам в совхозе поднимать настроение, и не только нам.
Звучит музыка.
Маргарита Петровна. И это точно, не только нам совхозе, но и в районе.
Присев рядом с председателем, Маргарита Петровна продолжает свой разговор.
Вот мы и приехали с Владимиром.
Юлия Сергеевна. Вижу, но мне стыдно смотреть ему в глаза.
Маргарита Петровна. Понимаю тебя, Юля. Всё равно придётся видеться в совхозе. Он не собирается назад в город. На митинге по встрече их из госпиталя он сказал, что останется на малой родине. Значит, вам придётся видеться.
Юлия Сергеевна. Я это понимаю. Что делать дальше – не понимаю. Я не забуду его глаза, когда выходила замуж за другого. Он был так зол, готов был убить меня и его, но почему-то уехал в город и через неделю расписался с первой попавшейся девчонкой.
Маргарита Петровна. А ты думаешь, он должен был устроить в деревне большой погром? Нет. Во-первых, он хотел, но я этому не дала свершиться и отправила в город учиться. А он, чтоб заглушить свою первую любовь, взял и женился на первой смазливой девчонке.
Юлия Сергеевна. И что мне делать, Маргарита Петровна?
Маргарита Петровна. Он ещё в письме спрашивал, как ты там, а я ему ответила, мол, у них всё хорошо: он воюет, а она председательствует. Но когда я в госпитале сказала, что твой супруг погиб, он как-то поник. Что за мысли у него насчёт тебя, он мне не говорит.
Юлия Сергеевна. Пойми, я сейчас и думать ни о ком не хочу.
Маргарита Петровна. Я хорошо тебя понимаю, объясни ему. Если есть хоть какое-то чувство, не руби сплеча. А может, у вас и получится…
Ольга Павловна и Анна Петровна. У нас?
Маргарита Петровна. Да, у вас. (Юлии.) Ты знаешь, как он переживал, что ты осталась вдовой…
Юлия Сергеевна. Понимаю. Я с ним поговорю.
В это время на другом конце стола разговаривают Ольга Павловна, Сергей и Гульнара.
Сергей. Знаешь, мама, увидев родные места, я не могу наглядеться, надышаться родным воздухом!
Ольга Павловна. Ты прав, сынок! Я без наших мест не могу долго прожить, мне кажется, чего-то не хватает моей душе. Возвращаясь на малую родину, отдыхаю душой.
Сергей. Гуля, я тебе уже говорил, что по приезде домой предлагаю нам расписаться!
Гуля. Серёжа, я согласна жить с тобой и быть верной женой!
Сергей. Родная мамочка, мы просим у тебя благо- словения на бракосочетание.
Ольга Павловна. Дети, дорогие мои, я давно приметила, что вы любите друг друга, и поэтому не буду препятствовать вашим отношениям, будьте счастливы.
Сергей. Спасибо, мамочка.
Секретарь райкома партии. Я поздравляю вас, Сергей и Гульнара, с образованием новой семейной ячейки и желаю всего хорошего.
Сергей. Спасибо вам большое, в район я приеду, если вы не будете возражать, так через недельку.
Секретарь райкома партии. Даю вам на всё десять дней, управитесь?
Ольга Павловна. Они постараются.
Сергей. Так точно, товарищ секретарь райкома.
Сидя в сторонке, Ступины разговаривают между собой.
Ступин. Аннушка, мы пойдём? У меня сильно разболелась на ноге рана.
Анна Петровна. Я не против. Я сама устала.
Повернувшись ко всем, Ступин обращается к присутствующим.
Ступин. Дорогие друзья, мы сильно извиняемся с супругой, но мы вас покидаем. Дорога была долгая, и мне уже трудно сидеть.
Анна Петровна. Я тоже сильно устала. Приглашаю вас всех к нам.
Ступин. Да, мы вас всех ждём завтра. Спасибо хозяйке этого дома за угощение и встречу.
Анна Петровна. Я присоединяюсь к словам своего супруга и приглашаю вас всех завтра.
Почтальон. Я также хочу поблагодарить хозяйку этого дома. С вашего разрешения, я вас покидаю. Меня ждут дома.
После этих слов семья Ступиных и почтальон уходят со сцены.
Секретарь райкома партии. Я тоже хочу сказать, уважаемые друзья. Хочу ещё раз поблагодарить вас за ваше мужество, за ваш героизм, а ваших близких – за долгое терпение. Пусть в ваших семьях будет крепкая любовь, а новой семейной ячейке хочу пожелать: любите друг друга и пусть ваш дом будет полон ребятишками! Эта война нашему народу столько принесла горя, что и новые поколения будут помнить, как опасен фашизм.
Юлия Сергеевна. Спасибо вам за тёплые слова. Для нас это только первые ласточки. Надеемся, что скоро начнут возвращаться другие наши фронтовики и я спокойно смогу передать пост председателя ушедшему на фронт Константину Сергеевичу.
Секретарь райкома партии. Вы не спешите, Юлия Сергеевна, подавать заявление об отставке с поста председателя, я буду рекомендовать Константина Сергеевича на пост председателя райисполкома. Мне много рассказывали о нём, и мне нужен такой человек, чтоб возглавил это направление работы. Не бойтесь, у вас в совхозе люди смогут справиться своими силами.
Юлия Сергеевна. Спасибо за доверие, но я думала заняться личной жизнью. Мне хочется иметь полноценную семью, чтоб на этих стульях сидели мои детки. Если партия доверяет мне как председателю, постараюсь оправдать ваше доверие.
Секретарь райкома партии. Да, ещё хочу сказать, райком партии будет рекомендовать Сергея на пост председателя партийной ячейки в совхозе, а Владимира – на пост руководителя комсомольской организации. Вы оба фронтовики и местные, зачем к вам присылать из района? Давайте мы будем обходиться местными партийными кадрами.
Юлия Сергеевна. Нам очень приятно сознавать, что районные власти доверяют нашему совхозу в выборе не только руководства, но и партийных кадров. Постараемся доверие в дальнейшем оправдать.
Секретарь райкома партии. Я лично обещаю, постараюсь помогать молодому председателю совхоза во всех трудностях, но сильно не наглеть. Хочу распрощаться, мне завтра проводить совещание с руководителями района. До свиданья и до скорой встречи с вами, Сергей и Владимир.
Юлия Сергеевна. Спасибо, что вы посетили наш край, познакомились с односельчанами. Встретили наших вернувшихся после тяжёлых ранений мужиков, которые после отдыха и восстановления приступят непосредственно к своей работе на благо государства и родного совхоза. Ещё раз вам спасибо и счастливой дороги. До свиданья.
Сергей. До свиданья.
Дубров. До встречи.
Маргарита Петровна, Ольга Павловна, Гуля. До следующей встречи.
После прощания с секретарём райкома Ольга Павловна, Сергей и Гульнара уходят со сцены. Маргарита Петровна, посмотрев на своего брата Владимира и Юлию, говорит…
Маргарита Петровна. Я думаю, вам есть что друг другу сказать. Поговорите, облегчите душу, чтоб потом было легче общаться.
Дубров. Сестра, ну зачем так торопиться?
Юлия Сергеевна. Правда, зачем?
Маргарита Петровна. Затем, чтоб на корню пресечь различные сплетни в деревне. Вам ведь здесь работать на высоких должностях, а наши бабы вместе с языкатыми мужиками не дадут проходу, так заклюют, что убегай отсюда хоть на все стороны. Я пошла к себе. Юля, ты знаешь, где я живу, если что – помоги Владимиру добраться.
Дубров. Маргарита…
Маргарита уходит за кулисы.
Юлия Сергеевна. Володя, ты знаешь, что, поссорившись, ты уехал в город учиться, я, обидевшись, вышла замуж за первого встречного, а потом и ты женился мне назло. Мы думали, что нас больше ничего не сведёт. Война расставила всё по местам.
Дубров. Юля, я понимаю, как тебе трудно сейчас принять верное решение. Война правда расставила всё по местам. Я не хочу тебя торопить с ответом, зная о гибели твоего супруга на подступах к Берлину, но… ты мной любима.
Юлия Сергеевна. Да, мне нужно время. Володя, не торопи меня. Мне нужно разобраться со своими мыслями, решить, как верно поступить и не упустить своё счастье.
Дубров. Я тебя понял. Больше к этому разговору я возвращаться не собираюсь. Позовёшь – приду, но знай: я тебя люблю!
Юлия Сергеевна. Володя, постой! Пойми, я тоже люблю тебя, но не могу я после похоронки привести тебя в дом и лечь с тобой в неостывшую постель. Пойми и прости. Пусть пройдёт некоторое время.
Дубров. Я готов тебя ждать всю жизнь. Спасибо за всё, не хотел обидеть. До завтра.
Владимир разворачивается и уходит. Оставшись одна, Юля тушит свет. На сцене становится совсем темно.
Оккупация
Многих ветеранов уже нет в живых, воспоминания же оставшихся сегодня с нами кто только не записывал! Вот как описывали оккупацию жившие в то время горожане. С юго-западной окраины города, в районе мясокомбината, было тихо и пустынно. Наши уже ушли, а наступающие немецкие войска в основном ещё не пришли. Тянулись часы ожидания. Хуже нет, чем ждать и догонять! Некоторые горожане работали во дворе своего дома на пригорке, с которого была видна дорога на Ростов. Жители того юго-западного района ожидали грохочущую технику – танки, самоходки – и молились, чтоб немцы не стали с первых минут зверствовать!
В сопровождении нескольких мотоциклистов в город въехала пара больших грузовиков, которые стали останавливаться на каждом перекрёстке. Из тентованных кузовов спрыгивало по несколько солдат, которые занимались не совсем понятным для жителей делом. По-хозяйски зайдя в каждый дом, ничего не спрашивая, никого не трогая, они, деловито осмотревшись, уходили, оставляя мелом на воротах запись в виде круга, треугольника, ромба, а также цифр в виде простой дроби, и шли к следующему дому.
И вот к 25 июля 1942 года наш город был полностью занят немецкими войсками. Начались дни оккупации. Оказалось, что все эти «крестики-нолики» не что иное, как шифр отдела квартирьеров полевой жандармерии. И войска, входившие в город, знали, где, кому и сколько селиться на постой. Почти сразу немецко-фашистские захватчики начали проводить расстрелы и аресты жителей города за укрывательство красноармейцев и партизан, за неподчинение приказам и большевистскую агитацию.
Прежде всего немцы старались очистить город от убогих жителей, которые имели физические или умственные нарушения. Врачи оккупантов в первую очередь посещали специализированные заведения, такие как психиатрическая больница или дом для детей-инвалидов. В этом доме проживали дети, которые получили увечья во время Гражданской войны, а также те, от которых отказались родители. Почти с первых дней проводились расстрелы пациентов психиатрической больницы. В первые дни августа в «Дом увечного ребёнка» подъехала легковая машина и грузовик, из которого стали спрыгивать солдаты.
Первым шёл офицер в чёрной форме, а в это время на его пути сидел малец двух-трёх лет. Многие ребята были напуганы незваными гостями. Офицер, подойдя к малышу, заплаканному и голодному, достал из кармана шоколад и дал мальчику. Потом рукой в перчатке погладил по голове. В доме воспитывались дети разного возраста и национальностей. Офицер попросил воспитательницу собрать всех живущих здесь детей и показать их врачу, приехавшему вместе с ним.
Врач оказался не молодым, а уже в возрасте. Осмотр проходил более часа. Всё это время солдаты не разрешали ребятишкам покидать место осмотра. Другие стали проверять помещения – жилые и хозяйственные постройки – на предмет укрывательства ребят. Осмотрев детей, медик тихо переговорил с молодым эсэсовцем, после чего они покинули «Дом увечного ребёнка», предварительно взяв списки ребят. Воспитательницы уже знали, что немцы очень сильно не любили людей еврейской, цыганской национальности, и научили своих воспитанников, как правильно отвечать немецкому солдату или офицеру. Зачастую внешность выдавала ребят.
Время шло, на фронте у немецких захватчиков дела шли из рук вон плохо. Хотя в городе и были партизанские ячейки, но больших акций не проводилось. Правда, смелые люди развешивали листовки, писали, зачастую от руки, что под Сталинградом тяжёлые бои и что солдаты Советской армии, удерживая маленький пятачок земли, приближают скорую гибель немцев. В листовках говорилось, что немецким захватчикам очень тяжело. Горожане испытали весь ужас оккупации. Немецкая армия в холода была деморализована. Жителям, не сумевшим покинуть город, приходилось очень трудно. Продуктов почти не было, а если и были, то на чёрном рынке втридорога. Многие люди поумирали.
С посещения в августе «Дома увечного ребёнка» прошло почти два месяца, и вот 17 октября 1942 года, по рассказам ребят, случилась казнь. Правда или нет, одному из ребят удалось избежать страшной казни в «душегубке», куда с ними поехала и воспитатель, сознавая, что, скорее всего, погибнет с детьми. По другим источникам, они были расстреляны. В этот день погибло восемь детей из «Дома увечного ребёнка».
В эти дни февраля мы будем отмечать 80 лет освобождения Новочеркасска. Тех людей, которые пережили оккупацию, почти уже нет, многим за девяносто. Мы сейчас узнаём о событиях в нашем городе из документов и рассказов детей жителей, которые оставались в городе в эти страшные 204 дня. Лично меня интересует то место, откуда были увезены ребята и воспитатель. Смерть их показывает нам, современникам, что в мире возрождается фашизм. Взять хотя бы Украину. В этом государстве самый настоящий фашизм!
Не знаю, как довести своё предложение до администрации города, а может, области – установить на здании бывшего детского дома для детей-инвалидов мемориальную доску с именами погибших во время немецкой оккупации. Правда, этому месту более ста лет, но я живу в городе пятьдесят лет, и это даёт мне право увековечить память восьми ребят и воспитательницы.
Мой друг – поэт, член Донского союза писателей Миронов Александр Васильевич – написал о них такое стихотворение.
ДЕТДОМ СОРОК ВТОРОГО ГОДА Посвящается детям из дома для детей-инвалидов, погибшим 80 лет тому назад Хотя прошли суровые года, Но помнит моя память по рассказам, В Новочеркасск в сорок втором когда Нагрянула фашистская зараза! Прискорбную трагедию одну Мне тоже очевидцы рассказали: Детей детдома, персонал в войну В змеиной балке фрицы расстреляли! Когда освободили город мой И стоны у людей в душе утихли, Детдомовцам, засыпанным землёй, Жильцы погибшим памятник воздвигли! Хотя прошли суровые года И берег тихий Дон волной ласкает, Детдомовцев погибших никогда Столица казаков не забывает!
