Алексей Попов не профессиональный писатель и в литературе делает первые шаги. Автор пишет рассказы и повести, иногда стихи. За последние пять лет изданы его книги: «Поэмы о севере», сборник рассказов «Первая рыбалка», сборник фантастики «Однажды в будущем», повести «Возмездие на экспорт», «Ледниковый период», сборник «Стихи и поэмы», детективные романы «Повторная экспертиза», «Операция «БЛЕСНА». Алексей Попов – участник Московской и Лондонской международных литературных премий, фестивалей имени А. С. Пушкина и М. Ю. Лермонтова, РОСКОНа, «АЭЛИТЫ», лауреат двух Международных литературных конкурсов: им. Павла Бажова «Новый Сказ» в номинации «Детективный роман» (2019) и им. Александра Грина в номинации «Детектив» (2020). Член ЛИТО «Жемчуга» (г. Оленегорск), член Интернационального Союза писателей.
Однажды в будущем
(отрывок из повести)
Утро
Сладкий утренний сон Гордея прервала противная трель будильника. Громкость звонка постепенно нарастала. Мальчик, не открывая глаз, протянул руку, чтобы привычным жестом прихлопнуть-выключить источник раздражения, но не тут-то было! Его ладошка ощутила лишь ровную и пустую поверхность столика у кровати. Мимо! А звук, ещё более противный и более громкий, раздавался уже из другого угла комнаты.
«Ах да! Это же подарок родителей…» – появилась мысль в сонной голове Гордея.
Заботливые родители знали способность своего отпрыска не реагировать по утрам на любые звонки, вследствие чего страдали учебные занятия. И они, перед своим отъездом, приобрели супербудильник, последнюю модель, с широким диапазоном звуковых сигналов.
Молодой человек открыл глаза и увидел напротив себя зависший в воздухе, горланящий и мигающий цветными светодиодами небольшой шарообразный объект, по форме напоминавший куриное яйцо.
«С антигравитатором…» – догадался Гордей. Такие игрушки поймать не просто. Можно обладать хорошей реакцией, но бегать по потолку и, тем более, летать – это пока выше человеческих возможностей.
Громкость будильника всё нарастала, меняясь по тональности. Теперь издаваемые звуки больше походили на громкое кудахтанье.
– Ну, погоди же, курица! – воскликнул Гордей и кинулся в погоню за горластым подарком. Резкий бросок – мимо! И ещё – тот же результат! Устройство очень уверенно уходило от объятий. Оно прокатывалось по стене, ныряло под кровать. Высоко прыгало, на доли секунды опережая преследователя, и не позволяло себя поймать.
Минут двадцать прошли в бесполезной беготне. Однако чем активнее была погоня, тем тише становились звуки, издаваемые будильником.
«Похоже, аккумулятор разряжается…»
Наконец, усилия были вознаграждены: будильник пойман! В человеческих руках «яйцо» сразу прекратило верещать. Лишь напоследок успело пискнуть голосом мамы: «Доброе утро, Гордей Иванович!», чем весьма озадачило своего преследователя.
– Доброе… – в растерянности произнёс «Гордей Иванович», поставил будильник на столик и задумался.
«Значит, это не аккумулятор…»
Всё стало ясно – это мамочка позаботилась о пробуждении сына! А заодно и о его физической подготовке, заложив активные действия в программу устройства.
Инженеры-компьютерщики в век робототехники были очень востребованы не только на своей планете, но и на околоземных космических станциях. Поэтому Гордей уже привык к длительным командировкам своих родителей, ярких представителей этой профессии. Спать уже не хотелось. Огляделся: кровать не заправлена, опрокинутые стулья, разбросанная одежда и другие вещи – разрушительный результат погони-гимнастики.
– Как Мамай прошёл… – сказала бы мама.
Гордей приложил ладонь к стене. Часть стены раздвинулась, приоткрыв солидную нишу с шарнирным устройством. Шарниры, послушные автоматике, почти бесшумно втиснули в нишу кровать со всеми спальными принадлежностями. Стена, поглотившая мебель, подмигнув неоном ламп о завершении работы, приняла прежний монолитный вид.
«А с остальным беспорядком справится робот Кузя…» – решил Гордей. Он накинул халат и отправился в душ, попутно доставая из кармана брелок-коммуникатор и нажимая на его кнопки.
Почему робота-домоведа назвали Кузей? В честь понравившегося доброго и симпатичного домовёнка из старого детского мультика.
Кузя-домовед был не так красив, как Кузя мультяшный, но интеллектом и работоспособностью явно превосходил последнего. Собранный на гипермодулях, он был способен самостоятельно изменять геометрические размеры своего тела-корпуса. Это особенно важно в помещениях узких и с большим количеством мебели, где уборка труднодоступных мест роботами стандартной конструкции просто невозможна. Оборудованный всевозможными датчиками, сканерами, рычагами-манипуляторами жёсткой и мягкой подачи, робот этой серии мог производить работы в достаточно широком диапазоне. От банальной перестановки мебели и уборки помещений до сервировки стола и разлива шампанского по бокалам.
Кроме того, находясь среди людей, Кузя, что называется, мотал себе на ус. Он впитывал человеческую информацию, получаемую в виде команд, отдельных реплик и просто разговоров, и анализировал её в своём электронном мозге. Иногда результат такого анализа Кузя озвучивал из своих динамиков целыми предложениями, поражая присутствующих новыми фразами, отнюдь не лишёнными смысла.
Вот и сейчас, столкнувшись в дверях с Гордеем, Кузя, мгновенно оценив обстановку, принял вид плоской панели. Он, со словами извинения на трёх языках, чуть слышно урча движителями, легко проскочил в комнату для выполнения задания.
Когда после душа и завтрака в комнату возвратился её хозяин, там был уже идеальный порядок. Гордей критически оглядел комнату. Нажав пару едва видимых кнопок на пульте стены, мальчик заставил её раскрыться и выдать рабочий стол с компьютерным оборудованием. Установив таймер, он с удовольствием погрузился на целый час в боевые действия компьютерной игры – надо же доставить себе какую-то радость в своей одинокой жизни, тем более в каникулы.
…Зазвучала электронная музыка – сработал таймер. Гордей, без особого энтузиазма, но всё же оторвался от «звёздных войн» в другой галактике и сбросил игровую программу. Режим есть режим! К тому же, составленный самим собой – волю нужно воспитывать! Такую же, как у тех мужественных людей прошлых столетий, о которых он уже достаточно много узнал.
Несмотря на ранний возраст, подростком были просмотрены сотни видеофильмов о путешествиях, приключениях и экстремальных ситуациях. Он даже нашёл в Архивном Центре города древние источники знаний – книги для чтения с настоящими бумажными листами!
Книги повествовали о трудных и захватывающих путешествиях. Их авторами были Майн Рид, Жюль Верн, Алексей Толстой, Александр Беляев, братья Стругацкие и другие известные писатели далёкого прошлого.
Читая пожелтевшие от времени страницы, непременно хотелось отправиться в поход за сокровищами, плавать по морям и сражаться с пиратами. Открывать новые земли, лететь в космические дали на другие планеты в поисках братьев по разуму… Мысли и чувства главных героев зачастую были созвучны с мыслями и чувствами Гордея.
Странно и удивительно: отпечатанные на бумаге примитивным типографским способом много-много лет назад обычные простые слова и предложения вдруг приобретали глубокий смысл и западали в разум. Создавали живые образы, вызывали бурю эмоций, побуждали к действию…
Подготовка к походу
«Пора, давно пора в путь!..» – Гордею очень хотелось самостоятельно отправиться в настоящее путешествие. Он уже сам потихоньку готовился к дальнему походу, не посвящая в свою задумку ни папу, ни маму, понимая, что они, естественно, будут против. Вот и вчера, при расставании с родителями в космопорту, он ничего не сказал о задуманной поездке. Зачем их волновать перед трудным полётом?..
Старт пилотируемого аппарата многоразового использования прошёл нормально, всё – в штатном режиме. На огромном Экране Информации, занимающем всю стену зала ожидания, провожающие видели впечатляющую картину запуска космического челнока. Они эмоционально приветствовали его отрыв от стартового стола бурными аплодисментами и радостными возгласами.
Затем несколько волнительных минут ожидания, пока из Центрального Управления Полётами не поступят обработанные контрольные данные телеметрии… И, наконец:
– Ракетоплан «Ураган-117» успешно вышел на околоземную орбиту планеты Земля! Все системы корабля работают в заданном режиме. Состояние здоровья космонавтов нормальное, настроение бодрое! Через несколько секунд вы их увидите на экране… – торжественно и радостно неслось по залу ожидания сообщение диспетчера ЦУПа.
Что тут началось! Взрослые люди как будто впали в детство: они смеялись, подпрыгивали, хлопали в ладоши, обнимались от радости… И это несмотря на то, что полёты в космос и обслуживание орбитальных станций для многих тысяч людей уже давно стало привычной работой.
Экран-стена кратко мигнула, снова засветилась. Гордей с восторгом и завистью смотрел на космонавтов в скафандрах, плавающих в невесомости по отсеку корабля…
Пока о внеземных полётах Гордею можно только мечтать – не берут в космос детей даже в качестве пассажиров: слишком велики взлётно-посадочные перегрузки.
Но кто же запретит путешествовать по своей родной Земле подростку, который к тому же является обладателем почётной Премии ЛГП – «Лучший Географ Планеты»? Тем более, что такое звание даёт право на бесплатный проезд на любом наземном транспорте…
Конечно, конкурс среди учащихся выявлял уровень знаний только теоретических (а откуда взяться настоящей географической практике у школьников?). Тем не менее диплом-пропуск с чипом, справедливо заслуженный, лежит в кармане Гордея.
Запретить путешествие в одиночку, как превышающее уровень средней степени опасности, могли бы родители, но… Они улетели! Гордей обещал им на прощанье, как воспитанный и послушный сын, не подводить своих родителей, вести себя хорошо и чаще бывать на свежем воздухе. Но эти обещания можно с успехом сдержать и находясь в походе. И хорошо себя вести, и тем более дышать свежим натуральным воздухом безо всяких кондиционеров! Так что планируемый поход, по мнению Гордея, не нарушал никаких обещаний, потому что одно не исключало другое.
Зная увлечённость сына историей и географией Земли, отец как-то подарил ему старые, но интересные предметы, времён ещё своего школьного обучения: глобус, флешку с записями уроков по географии, «Физическую карту мира» с обоими полушариями. И вот сейчас Гордей снова сидел в своей комнате и внимательно изучал эту старую карту, пестрящую начинающими выцветать красками.
В основном там преобладали три цвета: белый, голубой и зелёный.
Голубой цвет Мирового океана старой карты, как и на современных электронных, простирался между материками, голубел каплями озёр.
Зелёный цвет занимал центральную часть материков по обе стороны от экватора. Он представлял собой благоустроенную территорию с городами, парками, лесополосами, плодородными землями, развитой инфраструктурой и средствами коммуникации, где жили, работали и отдыхали люди-земляне.
Эта часть карты явно устарела. С постройкой вокруг Земли Планетарного Кольца из микрочастиц упомянутая зона значительно расширилась и к югу, и к северу и называлась теперь Благодатным Поясом.
Установка такого Кольца в первый же год превзошла самые смелые прогнозы учёных. В южных широтах это позволило снизить палящую мощь солнца, поглощая избыток его лучей, уменьшая испарения с поверхности воды. В то же время отражение системой Кольца миллиардов солнечных зайчиков в пользу зоны с умеренным климатом планеты решило проблему хороших урожаев в Нечерноземье, повысив там температурный режим и удлинив световой день.
А последующие годы выявили и дополнительный положительный эффект. Снижение температуры тёплых течений сократило таяние ледников и полярных «шапок» обоих полюсов. Практически исчезли мощные вихревые воздушные потоки, служащие причиной природных катаклизмов – тропических циклонов, тайфунов и торнадо, приносивших громадные разрушения и человеческие жертвы.
Белый холодный цвет окрашивал верх и низ земных полушарий и означал зону, непригодную для постоянного проживания человека. Это была территория с суровым климатом, неустойчивой погодой и скудной почвой. В целях рационального землепользования здесь роботами добывались полезные ископаемые. Производилась их дальнейшая переработка в материалы и товары на многочисленных заводах и фабриках.
Местами на белом фоне карты просматривались небольшие розовые и жёлтые пятна: оазисы с научными центрами и редкие островки живой природы – остатки заповедной флоры и фауны.
Родители говорили, что в этих, не приспособленных для нормальной жизни условиях Севера, как ни странно, жил и работал Гордеев дедушка. Его звали Николай Иванович, дед Коля или просто деда, как в малолетнем возрасте называл его внук. Дед, как и положено ему по статусу, имел солидную бороду и усы, которыми, обнимая, постоянно щекотал внучонка. Николай Иванович рассказывал сказки и быстро освоил все игры и затеи, доступные для самых маленьких. Короче, с ним не было скучно! Вот то немногое, что Гордей помнил о деде – мал был тогда.
Вскоре дед куда-то исчез и больше не возвращался. Говорили, что он опять работает на Крайнем Севере на одной из научных станций, изучающей магнитное поле Земли.
Прислушиваясь к разговорам взрослых о капризном северном климате и трудных условиях, воображение ребёнка рисовало грустную картину проживания дедушки: заснеженные сопки, холод, мрак, пещера в скале. В пещере костёр и бородатый дед в звериных шкурах…
Немного повзрослев, Гордей понял, что ошибался. Пещерная жизнь на Севере уже давно не практиковалась, о чём красноречиво говорили фильмы и теленовости, показывающие работу северных предприятий. К тому же и дедова борода иногда появлялась на экране компьютера – по скайпу. Но очень редко. Там, где жил дед Коля, было плохое прохождение сигнала связи из-за частых магнитных бурь – сказывалась близость магнитного полюса.
Родители Гордея были очень недовольны его отъездом. Они недоумевали: почему Николаю Ивановичу не жилось здесь, вместе с ними, в цивилизованном городе вечно зелёного Благодатного Пояса? Ведь тут и замечательный климат, и любимый внук, и просторный дом со всеми удобствами…
Похоже, здесь была какая-то взрослая тайна. Вообще-то, взрослые – странные люди! Они легко решают трудные задачи, как математические, так и жизненные (у них же неограниченные возможности). Но порой бывают настолько нерешительными в самых простых вопросах, что просто кошмар! Как потом сами признаются, «ходят вокруг да около», волнуются, переживают, но никаких решений не принимают… Что называется парятся – на мальчишеском сленге.
…Гордей достал туго набитый рюкзак и проверил его содержимое: кое-что из тёплой одежды, спальный мешок, одноместная палатка. В карманах рюкзака складной нож, топорик, котелок, кружка, ложка. Спички, купленные в Магазине Прошлого Века. Всё как у путешественников в старых книгах. Впрочем, современные спутники туриста тут тоже присутствовали: планшет, навигатор, мобильник для связи, фонарик, коробки и коробочки с содержимым, понятным только хозяину. В небольших тубах калорийные пасты-завтраки, пасты-обеды – поход многодневный. И электрошокер дистанционного действия – так, на всякий случай, защита от хищников, если таковые встретятся на пути…
Открылась дверь, Гордей вздрогнул от неожиданности – ведь он один в доме. Послышалось лёгкое урчание, как кошачье мурлыканье. В комнату мягко вкатился робот Кузя, совершавший очередной обход домашних территорий для наведения порядка и чистоты. Вооружённый поролоновыми валиками для влажной уборки, он, с раздавшимся приземистым корпусом для устойчивости в работе, теперь сам был похож на большой пылесос.
– Ты меня напугал, Кузя! – пожаловался мальчик.
Домовед покрутил своими радарами, сканируя пространство, вспыхнул набором цветных ламп, как от смущения, и, извинившись, развернулся к двери. Его программа не позволяла приступать к работе в помещениях при нахождении там людей без их дополнительной команды.
– Не уходи, Кузя, – попросил Гордей. – Ты мне не мешаешь.
Домовой тут же поменял курс и немедленно приступил к уборке.
«Вьётся дорога длинная. Здравствуй, земля целинная!..» – вдруг послышалась негромкая песня из сложного организма робота. Так его компьютерная память ассоциативно отреагировала на походный рюкзак и сборы в дорогу.
Гордей рассмеялся: «Машина, а как соображает! Как человек! Нет, пожалуй, даже лучше человека: ничего не надо объяснять, доказывать…»
Он наблюдал за умелыми действиями робота: всё грамотно, профессионально, ни одного лишнего движения в работе…
Вот бы взять в поход такого напарника! Жаль, не получится: домовед не приспособлен для движения по пересечённой местности. Да и подстанции для подзарядки аккумуляторов домашнего робота в промышленной зоне, скорее всего, отсутствуют.
В пути по рельсам
До границы Благодатного Пояса Гордей добрался быстро и без проблем – маршрутным монорельсовым экспресс-вагоном. Вагон бесконтактной системы не ехал, а практически летел в нужном направлении. Электромагнитный подвес с использованием эффекта сверхпроводимости обеспечивал скорость, близкую к скорости самолёта. Чудесные пейзажи, цветущие сады, пляжи с отдыхающими людьми, дома-дворцы, полустанки мелькали за окном настолько быстро, что их невозможно было рассмотреть.
Оставив эту бесполезную затею, пассажиры спокойно отдыхали в уютных креслах. Они читали журналы, пили соки, дремали, слушали музыку и смотрели видеофильмы.
Наш путешественник ещё не успел досмотреть фильм до конца, как экспресс приступил к торможению. Выйдя на конечной станции, люди поёживались от непривычной прохлады. Из-за удалённости от системы Кольца отражённый солнечный свет долетал сюда значительно ослабленным.
Приехавший с большим рюкзаком пассажир направился в кафе-автомат на вокзале.
Подкрепившись горячим кофе, Гордей зашёл в пустой зал ожидания и огляделся по сторонам в поисках справочного робота-информатора.
А вот и он! Небольшой экран на высокой ножке самостоятельно подкатился к единственному клиенту зала, очевидно ориентируясь на биополе человека. Увы! Расписание отправления экспрессов было составлено только в трёх направлениях: на восток, юг и запад. В направлении на север с данной станции, как и с других этой параллели Земли, пассажирского сообщения не было.
«Что же делать? Как проехать по промышленной зоне? – размышлял школьник. – Вернуться домой? Ну уж нет! Только не это. Так просто путешественники не сдаются! Можно, конечно, сделать проще. Взять да и позвонить по известному телефону в Службу Региональной Помощи, и она наверняка подскажет, как поступить… Но это – крайняя мера!»
Во-первых, Гордей хотел доехать, куда ему надо, самостоятельно. Без посторонней помощи, полагаясь лишь на собственные силы и подготовку. К тому же Служба Помощи идентифицирует данные звонившего, запросит цель поездки, определит его место нахождения, возраст… И далеко не факт, что в конечном итоге планируемая поездка вообще состоится. Тогда выяснится, что личность Гордея не значится в Регистре Допуска, что ему ещё нет и четырнадцати… О такой «помощи» лучше и не мечтать!
Во-вторых, не может быть, чтобы не было других вариантов передвижения в промышленной зоне, кроме пассажирского. Например, как-то туда и обратно доставляют тех же инженеров и учёных – и не только воздушным транспортом… А товары, сырьё, топливо? Не все идут по товаропроводу и трубам. И ремонтные службы тоже на чём-то ездят.
«Значит, надо искать их, эти варианты…»
Гордей присел на скамью, достал из рюкзака планшетник и начал перебирать сайты населённого пункта, куда он прибыл.
Вот! Сайт «История города»: «Первое упоминание в летописи о нашем замечательном городе в году… от Рождества Христова», «купцы-основатели…», «…как перевалочный пункт на торговом пути из варяг в греки», «…в современный крупнейший транспортный узел региона».
Стоп! Гордей зафиксировал адрес транспортного узла и через вокзального информатора заказал такси по городу. Несколько минут спустя он уже стоял у парадного входа солидного здания из стекла и бетона со строгой вывеской: «Северная база. Региональное управление».
Над входной дверью вспыхнуло электрическое табло и тут же приятным голосом откликнулся динамик: «Идентифицируйте ваш номер».
По молодости Гордей ещё не имел своего кода-паспорта с личным номером и, за неимением оного, к оранжевому кружочку считывающего устройства робко приложил свой географический диплом с чипом, не очень-то надеясь на положительный результат. К его радостному удивлению, бодро щёлкнул электропривод замка. Зажглась пригласительная надпись «Проходите, пожалуйста», зазвучала мелодия, и дверь вежливо приоткрылась, впуская посетителя.
Большое подсвеченное табло с надписями-отделами занимало полстены просторного холла.
«Куда же обратиться? – размышлял незадачливый путешественник, оглядывая безлюдное помещение. – И спросить не у кого… Может, в диспетчерский отдел? Кажется, именно диспетчера управляют движением транспорта… Хорошо, если там живой человек, а не робот-диспетчер».
С этими мыслями он поднялся в лифте на нужный этаж и без труда нашёл диспетчерскую. Потоптался перед дверью, собрался и осторожно постучал. Не получив ответа, потянул ручку двери на себя и вошёл внутрь.
Огромная панель наблюдения с горящими и мигающими цветными лампочками и экранами мониторов в виде положенной на бок большой буквы «С» занимала половину кабинета. Вдоль этой длинной разноцветной панели в высоком кресле на колёсиках катался кто-то невидимый, сидящий спиной к двери. Он периодически выкрикивал цифры в микрофон гарнитуры, укреплённой на лысеющем темени.
Увидев эту лысину над спинкой кресла, Гордей обрадовался: «Не робот, а настоящий живой диспетчер! С такими недоделками промышленность андроидов не выпускает… Значит, есть шанс договориться буквально по-человечески».
Извинившись и поздоровавшись, посетитель приготовился изложить свою просьбу, но не успел. Кресло резко повернулось, и он увидел лицо хозяина лысины, удивлённое и в то же время рассерженное.
– Кто разрешил?! Сюда посторонним вход запрещён! – указал на выход строгий диспетчер. Путешественник понуро направился к двери, волоча за собой тяжёлый рюкзак.
Длинный коридор этажа был абсолютно пуст. Даже обычных уборщиков-киберов не видно, не только людей. И получить ещё какую-либо полезную информацию не у кого…
Присев на широкий подоконник, мальчик через окно с высоты этажа тупо разглядывал промзону транспортного узла, где, как игрушки, пыхтели и бегали по железнодорожным путям маневровые локомотивы. Они то растаскивали вагоны, то соединяли их в длинные составы. Путешественник совершенно не представлял, что же делать дальше.
Неожиданно дверь диспетчерской открылась и её хозяин поманил Гордея к себе.
– Заходи, молодой человек! Я так и думал, что с таким рюкзаком ты далеко не уйдёшь, – диспетчер жестом указал на стулья в углу комнаты и присел сам.
– Вот теперь излагай свою мысль, пока за меня «автопилот» трудится, – кресло продолжало ездить туда-сюда вдоль «цветомузыки», как про себя назвал панель путешественник, и слышались произносимые кем-то цифры, но лысина в кресле уже не просматривалась.
Сначала сбивчиво и эмоционально, но потом всё увереннее, Гордей начал высказывать свою проблему, упомянув и про дедушку.
– А как фамилия твоего дедушки? – спросил диспетчер. И, получив ответ, оживился. – Да?.. Николай Иванович!.. Знаю, серьёзный учёный! Ему лет девяносто, а он, значит, всё работает… Молодец! Мы с ним рыбачили как-то вместе, о многом говорили… Правда, давно это было, но такие встречи не забываются. Живёт он по старинке: в деревянном доме и по своим правилам. Игнорирует комфорт и удобства современного отдыха. Топит там печь дровами, которые сам и заготовляет. Ещё он ловит рыбу, зимой купается в проруби… В общем, большой оригинал! Передавай ему привет от Эдуарда…
– Ну конечно, передам! А вы не поможете мне… Доехать в Северогорск? – задал, наконец, свой главный вопрос путешественник.
– Нет, не помогу – Инструкция! – всё также энергично произнёс диспетчер. Он встал и, подойдя к окну, ткнул в него пальцем:
– Вот, смотри: на втором пути стоит состав с порожняком! Пойдёт прямым ходом до Северогорска. Он ждёт разрешения на светофоре, которое я и дам через двадцать одну минуту. Но отправить тебя в нём не могу: не садить же тебя в думпкар – не приспособлены они для перевозки пассажиров! В локомотиве есть одно место, но пассажирам нельзя: нарушение техники безопасности. Вообще-то, поезд идёт быстро, без остановок: литерный! Ну, мне пора работать… До свидания!
Диспетчер открыл дверь, пропуская Гордея на выход, и негромко шепнул ему в ухо непонятную фразу:
– Ты только там ничего не трогай…
И захлопнул дверь, оставив путешественника в пустом коридоре наедине со своими мыслями.
«Странно: и “нельзя”, и “ничего не трогай”… – как это одновременно возможно? Или он…» – неожиданная догадка поразила своей простотой.
Мальчик взглянул на часы и бросился к лифту. Выскочил из здания управления на платформу. Вот он, второй путь с длинным грузовым составом порожних вагонов для сыпучих материалов.
«А куда бежать: где север, где юг? Только бы успеть!»
Сориентировавшись, где находится голова состава, Гордей, с тяжёлым рюкзаком за плечами, что есть мочи пустился туда.
Ну и длинным же оказался этот поезд!.. Путник совсем выбился из сил, пока добежал до электровоза с поднятым пантографом. Весь измученный и мокрый от пота, он с трудом поднялся по лесенке, держась за поручни. Открыв дверь в кабину локомотива, не зашёл, а ввалился туда, придавленный рюкзаком. Освободившись от груза, Гордей увидел, что кресло машиниста занято. Там сидел, наверно, правильнее сказать, находился, кибер.
Обычный промышленный робот, совсем не похожий на человека. Внешним видом он скорее напоминал небольшой сундучок с конечностями-захватами. Две пары верхних захватов энергично манипулировали кнопками, рычажками на приборной доске, проверяя готовность электровоза к поездке. Нижние конечности обвили подлокотники кресла, жёстко зафиксировав тело-сундучок, тем самым обеспечивая неподвижность конструкции для большей точности и координации движений в работе.
На появление мальчугана с рюкзаком робот никак не отреагировал. Вероятно, в отличие от диспетчера, у него была другая инструкция-программа, где контроль за нахождением посторонних людей в кабине прописан не был.
Пассажир осторожно протиснулся с вещами ко второму креслу, пустующему рабочему месту помощника машиниста, и сел в него.
Теперь – только ждать! Если он правильно понял странные слова диспетчера, то всё будет ОК! Если же ошибся, то в оставшиеся до отправления пять минут сюда примчатся агенты Службы Дорожной Безопасности и… Что будет в этом случае, Гордей точно знать не мог, но то, что поездка сорвётся, никаких сомнений не вызывало.
Он с нетерпением поглядывал на часы. Какими длинными, тягучими были эти минуты ожидания: целых три минуты до отправления… Две… Одна… Загорелся зелёный глаз светофора, кибер дал гудок отправления, и поезд медленно тронулся в путь.
«Всё! Поехали!.. – душа путешественника ликовала. – Спасибо дяде Эдуарду!»
Поезд тем временем всё сильнее набирал ход. Мимо проносились корпуса больших и малых фабрик, заводов. Территории новых строительных площадок с экскаваторами, кранами, бульдозерами, большегрузными самосвалами. Потом пошли лесополосы, реки, болота. Временами встречались заброшенные пустующие дома и даже целые посёлки, где раньше жили и работали люди до переселения в зону Благодатного Пояса.
Кибер перестал шевелить своими захватами-манипуляторами – включил авторежим.
Гордей невольно сравнил эту поездку с предыдущей. Шума и тряски тут было гораздо больше, а скорость движения значительно меньше, чем на монорельсовой дороге. Кроме того, был и дополнительный дискомфорт: ощутимая вибрация и резкий металлический лязг, усиливающийся на поворотах железной дороги. Что, впрочем, вполне объяснимо. Состав грузовой и оборудованный по старинке: колёсные пары, стальные рельсы. А за локомотивом следует добрая сотня порожних металлических вагонов, резонирующих при движении.
Но для сидящего на месте помощника машиниста путешественника это обстоятельство не имело никакого значения. Всё было ново и интересно, а главное – он в пути!
К тому же было и существенное преимущество при движении с меньшей скоростью. Проплывающие за окном объекты удавалось легко рассмотреть до исчезновения их из поля зрения, чего была лишена поездка на монорельсе.
А навстречу, прямо под кресло, под ноги Гордея, бежала нескончаемая лестница: два блестящих рельса на шпалах дорожного полотна. Немного воображения и ты – в полёте! Летишь над этой лестницей всё быстрей и быстрей! И в этом полёте наш утомившийся путешественник, убаюканный непрерывным покачиванием, обмяк в кресле и, незаметно для себя, забылся крепким здоровым сном…
Поезд уже давно ехал по территории зимы. За окном локомотива проплывали равнины, замёрзшие озёра и болота, пригорки и каменистые сопки с редкой растительностью. Всё было каким-то праздничным, ослепительно белым от искрящегося снега. Только рельсы, эти две параллельные прямые, чётко просматривались впереди тёмными линиями на белом фоне.
Робот-машинист продолжил свои манипуляции на панели управления, и поезд начал постепенно снижать скорость. Промелькнули какие-то заснеженные строения, гаражи, вокзальное здание с часами и надписью «Северогорск».
«Подъезжаем…» – засуетился путешественник.
Из рюкзака, так намявшего плечи хозяину, были извлечены зимние кроссовки, утеплённая куртка с капюшоном, лыжная шапочка и перчатки. Мальчик торопливо оделся в зимнее, готовый поспешно покинуть свой «плацкарт», как только поезд остановится. Это для того, чтобы не встретиться с ремонтным персоналом дороги, который обычно проверяет локомотивные приборы сразу по прибытии.
Электровоз ещё немного протянул состав по путям дальше, и, наконец, он остановился.
Пеший маршрут
Гордей быстро покинул кабину локомотива и захрустел новыми кроссовками по свежевыпавшему, сверкающему снегу в сторону вокзала. Шёл и не переставал удивляться: нет и в помине привычной южной зелени, всё вокруг бело и очень прохладно.
«Вот она, зима! И до неё я сам доехал!»
Подросток не выдержал, сбросил перчатку и, захватив пригоршней пушистый снег, сжал его, чувствуя холодную влагу и привыкая к новым ощущениям. Кожу лица, никогда не испытывавшую в условиях Благодатного Пояса отрицательных температур, неприятно пощипывал и покалывал лёгкий морозец.
Подойдя к привокзальной площади, он увидел автостанцию, рядом с которой стояла пара микроавтобусов, больше похожих на два сугроба – так сильно их замело снегопадом, и одинокое такси. В центре площади одиноким памятником стояла пузатая водонапорная башня, вокруг которой сновала снегоуборочная техника: погрузчики, грейдеры, самосвалы, расчищавшие территорию.
Обогнув снежные кучи, человек с рюкзаком вошёл в пустой зал ожидания автостанции и направился к билетной кассе. Касса была закрыта. К её окошечку был приклеен скотчем лист бумаги с текстом следующего содержания: «Билеты в Академгородок будут продаваться по прибытии оттуда автобуса».
«Ещё один сюрприз для путешественника – никакой определённости…»
Поскольку иной информации на этот рейс не было, как и людей в зале, Гордей поспешил на улицу. Заметив скучающего в такси водителя, подошёл к нему с расспросами.
Таксист, к счастью, оказался добродушным и разговорчивым малым, и вскоре стали известны все местные новости последней недели.
Пурга – снегопад с сильным ветром – мела трое суток. Техника не успевала за природой: слишком обширны заносы на дорогах. Сегодня, наконец, стихия успокоилась и уборка идёт успешнее. Но проезда в Академгородок пока нет. В горах, в районе перевала, образовался от снега мощный карниз, который и обрушился снежной лавиной, засыпавшей дорогу. Слава богу, никто не пострадал – движение по штормовому предупреждению было закрыто. Сейчас там работает аварийная бригада, но засыпанный снегом участок большой, ещё на сутки работы хватит. Это таксист знает точно: его друг в этой бригаде, он и сообщил по мобильнику. А другой дороги нет… Впрочем, есть путь, даже вполовину короче: по льду через озеро, потом лесом по просеке – до самого городка! Но это для взрослых…
Сегодня оттуда приезжали за учёными на снегоходах, этим же маршрутом их и увезли. Где-то километров около пятнадцати, не больше. Показать, где начинается этот путь, таксист сможет – всё равно нет клиентов. Но идти в ночь одному не советует.
– Хотя… Сильного мороза по прогнозу не ожидается. Волков здесь нет, медведи спят в берлогах до весны. Наст плотный и сбиться с пути невозможно. Почему нет, если юноша крепок и не робкого десятка? В любом случае, к утру придёшь в посёлок! – рассмотрев фигуру подростка под рюкзаком, заключил водитель.
Таксист любезно подвёз Гордея на своём авто, спустившись к берегу озера. Там начинался накатанный снегоходами тракт. Попрощавшись с путником, как со старым знакомым, он отправился в обратный путь скучать на вокзале.
Однако, поднявшись до первого поворота дороги, таксист оглянулся на озеро. Он надеялся увидеть согбенную фигурку молодого туриста с рюкзаком уже на маршруте, но на озере никого не было. Еле видной узкой полоской темнел противоположный берег, куда тонкой ниточкой тянулась по снежной равнине пробитая снегоходами дорога, свободная от транспорта и пешеходов.
«Куда пацан делся? Может, оробел и передумал идти в одиночку?..» – водитель остановил машину и увидел, что его недавний пассажир и собеседник остался на том же месте, где и был высажен.
Таксист, открыв бардачок автомобиля, достал оттуда полевой бинокль. Он смотрел вооружённым глазом на путешественника, пытаясь понять причину его бездействия.
А Гордей отнюдь не бездействовал. Он вытащил из рюкзака большую и тяжёлую коробку, в которой оказалось какое-то устройство с воронкой и трубками. Достал мягкий свёрток, похожий на большой резиновый чулок, моток шнура, совок и газовую горелку. Поколдовав над аппаратом, он подсоединил горловину «чулка» к его трубке, несколько раз набрал совком снега и всыпал его куда-то в конструкцию. Потом поджёг горелку и направил пламя на устройство.
Затем стал делать ещё более странные вещи: шнуром привязал «чулок» к рюкзаку и к рюкзаку же привязал… себя!
«Что это с ним? А я решил, что нормальный парнишка…» – таксист был в недоумении, наблюдая через сильную оптику за непонятными действиями мальчишки.
Через несколько минут все его сомнения насчёт странностей поведения пассажира разрешились самым великолепным образом.
Картина была впечатляющей. По снегоходному тракту налегке шагал Гордей, к поясному ремню которого на шнуре был привязан рюкзак, находящийся в подвешенном состоянии. Он плыл сзади, несколько выше идущего налегке путника. Рюкзак, в свою очередь, был привязан к небольшому воздушному шару, бывшему «чулку». Очевидно накаченному водородом, что и обеспечивало подъёмную силу, достаточную для привязанного груза.
«Ну, блин, даёт! – восхитился водитель, глядя в след быстро удаляющемуся по озеру подростку в необычном сопровождении вещей. – А ещё говорят, что молодёжь у нас стала изнеженной, бесталанной… Вот, пожалуйста! Не каждому взрослому придёт в голову такое оригинальное решение! С такими мозгами парень нигде не пропадёт!»
А житель Благодатного Пояса бодро шагал по безлюдной дороге среди белого безмолвия, по льду озера, покрытого глубоким снегом, размышляя: «Климат холодный, суровый, а люди простые, добрые…»
Мальчик спешил: если поднимется ветер, то возникнут проблемы. Но природа была благосклонна в этот день к путешественникам. Ветер, изрядно уставший за трое суток непрерывной работы по максимуму, видно, решил отдохнуть, восстанавливая силы для новых порывистых свершений.
Гордей без труда пересёк территорию замёрзшего озера. Он вышел на противоположный берег, местами поросший кустарником, голые ветки которого кое-где сиротливо выглядывали из сугробов.
Ослепительно белый снег, засыпавший все окрестности, заставлял прищуривать глаза, как от яркого солнца. Он всё также скрипел под ногами и продолжал восхищать жителя зоны Благодатного Пояса. Неподвижные деревья, присыпанные, как ватой, клочьями снега, стояли торжественно и тихо и казались заколдованными персонажами из детской волшебной сказки.
Дорога нырнула в узкую прямую просеку с плотным сосняком по обеим сторонам. Идти дальше по прежней методике с объёмным накаченным шаром не было никакой возможности. Ветки деревьев царапали его оболочку, не вызывая сомнений в печальном исходе. Гордей остановился, подтянул к себе шар и, выпустив из него газ, вернул ему первоначальную форму чулка. Скатал в рулон и засунул в рюкзак, который, в свою очередь, тоже вернулся на привычное место – на плечи хозяина.
Ходьба по пересечённой местности с поклажей была значительно труднее, чем переход налегке по озеру. К тому же короткий северный день себя уже исчерпал, а в наступивших сумерках можно легко оступиться, подвернуть ногу…
Гордей решил сделать привал и отдохнуть – не зря же тащит с собой палатку и спальный мешок! Он шагнул в сторону от дороги и сразу же провалился в снег по колено. С трудом вытаскивая ноги, путешественник прошёл по сугробам с сотню шагов. Найдя среди ёлок и сосен небольшой свободный пятачок, счёл это место подходящим для ночлега. Утоптал снег на площадке, наломал сухих сучьев и надрал бересты с ближайших берёзок.
Ещё немного усилий и пламя костра уже освещало заснеженные деревья, палатку и человека. Удлинённые тени в такт языкам пламени беззвучно плясали в каком-то фантастическом танце среди сугробов, мороза и тишины. Только хруст снега под ногами и потрескивание костра нарушали зимнее безмолвие ночи. Над огнём, на коряжине, мирно висел набитый снегом котелок – атрибут всех ходоков-дальнобойщиков.
Сидящего у костра путника охватило странное чувство приобщения к какой-то великой тайне: «Наверное, наши предки перед охотой на мамонта вот также сидели и грелись, смотрели на огонь… Люди с тех пор сильно изменились, а огонь – нет! Каким был, таким и остался. Как и тысячи лет назад…»
Гордей поужинал, выдавив из тюбика питательную пасту и запив её горячим чаем. Затем он подбросил сучьев в костёр, залез в палатку и завозился там, раскладывая спальный мешок с блоком обогрева. Наконец, путешественник залез в спальник и застегнул молнию изнутри.
Он уютно лежал в своём тёплом мешке, наслаждаясь тишиной и покоем ночного леса. Было слышно, как редкие пушистые снежинки, падая из невидимой тучки, задевали стенки палатки, издавая чуть слышное шуршание. Да иногда постреливали головёшки в костре…
Гордей почувствовал себя счастливым человеком: сбылась его давняя мечта – теперь он находится в путешествии самом настоящем, а не в виртуальном, искусственном! И, как мужественный герой Джека Лондона, он тоже ночует в северном лесу: в палатке, зимой, в одиночестве… Это своеобразная проверка, испытание для настоящих мужчин. А в зоне Благодатного Пояса таких природных условий и сложностей, конечно же, нет.
Откуда-то сверху послышалось лёгкое жужжание, но физическая усталость поборола любопытство. Уставший путник быстро заснул.
…Грохот отдалённого взрыва потряс ночную тишину, но разбудить спавшего сладким сном путешественника не смог. Но сразу, вслед за звуком взрыва, от ударной волны вздрогнула, заходила земля. Дёрнулись замёрзшие деревья, зашевелили ветками-лапами, освобождаясь от снежных шапок… Ближайшие к месту отдыха ели, так уютно защищавшие от ветра стоянку туриста, неожиданно в один момент превратились в злых демонов: большие комья снега, слетевшие с ветвей, засыпали костер. Досталось и палатке, стоявшей чуть дальше от деревьев.
Разбуженный таким необычным образом полураздетый подросток, не без труда, вылез из засыпанной палатки, недоумевая: что же произошло в этом мире, пока он спал? Оглядел, насколько это было возможно в ночной темноте, полянку.
Окружавшие деревья, потерявшие значительную часть своего белого украшения, потемнели и уже не казались такими величественными и красивыми, как прежде. На месте бывшего костра вырос здоровенный сугроб. Направляющие стойки палатки были сломаны и неясно торчали из присыпанной снегом порванной материи, напоминая кости ископаемого животного. На ощупь (фонарик так и не отыскался в снежном сугробе) путешественник вытащил из палатки мешок, одежду и всё, что смог найти. Кое-как оделся. Вещи, которые сумел раскопать в сугробе, засунул в рюкзак – о продолжении ночлега не могло быть и речи! Сильно продрогший после снежного душа, Гордей с трудом закинул тяжёлый рюкзак на плечи и двинулся по своим следам к просеке. Чтобы окончательно не замёрзнуть с сырыми ногами и в мокрой одежде, выйдя на дорогу-тракт, он зашагал в быстром темпе. Просека пошла на подъём, и ускоренная ходьба быстро согрела путника. Вместе с теплом вернулось и бодрое настроение.
«Из-за чего всё случилось? Вроде, как что-то гремело… Или это мне приснилось? Гроза зимой?.. Землетрясение?.. – путник напряг память, пытаясь вспомнить уроки географии по данной теме. – Здесь и от вулканов далеко, и от взаимодействия тектонических плит тоже… Ладно, доберусь до местных жителей, там всё узнаю».
И он прибавил шагу, чтобы эта встреча произошла быстрее. Пройдя пару километров дальше по просеке, он остановился, отдыхая. Где-то сзади раздался звук, похожий на треск дерева.
«Мороз крепчает, аж деревья трещат», – порадовался Гордей своей догадке и пошёл дальше.
Спустя несколько минут ещё раз что-то хрустнуло, теперь ближе… И ещё…
«Странно: почему же только сзади трещат деревья, ведь мороз одинаков для всей окрестности? Ещё одна загадка плюс к имеющимся – причинам колебания почвы и жужжания в ночном небе…»
Только вспомнил о жужжании Гордей, а оно тут как тут – вновь появилось!
«Уж не мистика ли здесь какая? Померещилось?..»
Нет, в морозном воздухе, в темноте полярной ночи сверху явственно слышалось жужжание… Вот только чего, непонятно! Как ни вглядывался путешественник в облачное небо, ничего разглядеть не смог.
«Что ж, надо идти дальше…»
Он ещё прибавил ходу, насколько был в состоянии, но через полчаса понял, что окончательно вымотался. Лямки рюкзака больно врезались в неокрепшие плечи. Ноги уже не чувствовались от усталости, пот застилал глаза. Зато впереди показался отблеск, который первоначально путник принял за утренний рассвет.
«Нет, это облака в небе отражают свет большого посёлка…»
Скорее всего, посёлок учёных – Академгородок, что и было конечной целью похода.
Опять раздался треск и шорох сзади, совсем близко. Гордей оглянулся – никого!
«Это не мороз, это… кто-то за мной идёт!..» – уже слышался слабый скрип снега под чьими-то осторожными шагами. Звуки доносились теперь из-за деревьев, что сбоку от дороги. Неприятное тревожное чувство закралось в сердце: какое-то крупное животное преследовало, возможно, охотилось…
Мысли мальчика в минуту опасности заработали с лихорадочной быстротой: «Что делать?!.»
Кроме складного ножа и небольшого топорика, в его арсенале другой защиты не было. Электрошокер был утерян на месте ночлега, вместе с фонариком и спичками. Как он сейчас жалел, что не удосужился хорошо просеять, прощупать рухнувший снег на привале, чтобы отыскать потери. Топорик есть, но слишком мал, чтобы с его помощью защититься от неизвестного животного, которое, судя по тяжёлым шагам и быстроте передвижения, большое и сильное…
«Как же я забыл: в рюкзаке лежит газовая горелка с автозажиганием!» Путешественник мигом сбросил рюкзак и достал непослушными от нервного напряжения руками горелку. Чувствуя, как тревожно бьётся сердце, он приоткрыл вентиль баллончика и нажал кнопку воспламенения («только бы не отказала на морозе электроника!»). Маленький голубой факелок, как и положено, вырвался из трубки-сопла.
– Ура!..
Это уже кое-что: все хищники боятся огня! И, значит, чтобы испуг у зверя был сильнее, нужно сделать пламя большим. Жаль, нет времени искать дрова. Взгляд упал на развязанный рюкзак – резина!
Оболочка шара легко загорелась, весело потрескивая. Жуткий запах горелой резины резко распространился вокруг и никак не гармонировал с окружающей средой. Чёрный шлейф дыма, заметный даже в темноте ночи, потянулся в сторону, откуда слышался треск ветвей. Там что-то завозилось, недовольно рявкнуло, а затем опять послышались треск сучьев и шаги, уже удаляющиеся от дороги.
«Ага, не понравилось зверюге!» – возликовал Гордей, преодолевая нервную дрожь, сжимая в руках топорик.
Оболочка шара горела активно, но не долго. Мальчик пробрался к старому пню на краю просеки, натесал щепок и подбросил в огонь, чтобы окончательно закрепить успех. И началась спешная заготовка веток, сучков, валежника, коры, шишек хвойных деревьев – всего того, что может поддерживать горение.
За работой спало то нервное возбуждение, которое появилось у Гордея в связи с происшествием. Он уже спокойно сидел на рюкзаке у костра, поправляя горящие ветки и понимая, что сюда, к огню, зверь не сунется, только изредка оглядывался по сторонам.
«Итак, с треском сучьев всё стало ясно. Интересно, что за крупный зверь тут бродит, о котором даже местные жители не в курсе? Таксист же говорил, что зимой здесь нет зверей, которых следует опасаться. Когда рассветёт, обязательно посмотрю следы животного…» – рассуждал наш путешественник, подкладывая очередную порцию дров в костёр.
