Родился 2 августа 1939 года в селе Саминский Погост Вологодской области в семье крестьян. С 1946 года живу в Карелии, окончил среднюю школу г. Сортавалы. Трудовую деятельность начал в 1957 году мотористом-рулевым спасательной станции ДОСААФ г. Сортавалы. Служил в Советской армии в группе советских войск в Германии (1958–1960 гг.). Окончил медицинский факультет Петрозаводского государственного университета в 1966 году. Работал преподавателем Петрозаводского медицинского училища в 1966–1968 гг. Учился в очной аспирантуре Петрозаводского государственного университета в 1968–1971 гг. Защитил кандидатскую диссертацию с присвоением ученой степени кандидата медицинских наук (1971 г.). Работал главным врачом Республиканского онкологического диспансера Карельской АССР (1972–1980 гг.), первым заместителем министра здравоохранения Карельской АССР (1980–1990 гг.), доцентом, заведующим курсом социальной медицины и организации здравоохранения ПетрГУ (1990–2002 гг.), и. о. председателя петрозаводского городского совета, заместителем председателя петрозаводского городского совета на постоянной основе (2000–2004 гг.). С 2005 года на пенсии. В 2005-м избран первым заместителем председателя Совета ветеранов Республики Карелия, в 2010 и 2014 году переизбран в этой должности с полномочиями до 2019 года. Избирался депутатом петрозаводского городского совета ХХ, ХХI, ХХIII, ХХIV, ХХVI и ХХVII созывов (с 1983 по 2017 год). В настоящее время избран членом президиума и Совета ветеранов Республики Карелия. С 2005 года публиковал материалы в газете «Карелия»: очерки об участниках ВОВ, юнгах Северного флота, малолетних узниках фашистских и финских концлагерей, блокадниках Ленинграда, ветеранах военной службы, ветеранах труда и др. В 2015 году издал книгу «Ветераны Карелии в лицах». Имею публикации в журнале «Север» и ряде книг. Заслуженный работник здравоохранения Республики Карелия, отличник здравоохранения СССР, лауреат Республики Карелия 2000 и 2012 года. Почетный гражданин г. Петрозаводска (2018). Награжден медалью ордена «За заслуги перед Отечеством» II степени (2020), «Ветеран труда», «Патриот России» и многими другими медалями.
В святых местах
Жизнь на Валааме
Валаамская семилетняя школа (Школа боцманов и рота юнг ВМФ СССР острова Валаам)
В моем детстве есть период жизни на острове Валаам (июнь 1950 – июнь 1952 года). Много интересного и запоминающегося связано с этим периодом.
Во-первых, это школа. Правда, она была семилетняя и все дети старшего возраста должны были ехать учиться в Сортавале. Школа располагалась в зимней гостинице, в правом ее крыле, на третьем этаже. Помещения для классов были просторные, светлые и уютные. После малокомплектной муромской школы, где я учился с 1-го по 3-й класс, это была прекрасная школа! Ведь там, в Муромском, ученики всех четырех классов занимались одновременно в одном помещении и занятия вел один учитель, а в этой школе каждый класс имел свое помещение и было много учителей.
Во-вторых, наша семья жила в здании зимней гостиницы на первом этаже, в школу ходить было удобно, и мне это очень нравилось.
В-третьих, она имела славную предысторию. Учителя нам рассказали, что школа размещена в помещениях, в которых в 1940–1941 годах располагалась первая в СССР Школа боцманов и рота юнг ВМФ СССР острова Валаам. Учебные комнаты, в которых мы занимались, были сделаны мальчишками, прибывшими на Валаам и готовившими себе помещения для учебы и жизни. Кельи были узкие, и, чтобы сделать учебный класс, приходилось разрушать стены между ними. И всё делать самим для организации учебного процесса в школе и жизни в других помещениях монастыря.
Меня радовало и воодушевляло то, что я учусь в классах, где учились курсанты Школы боцманов и роты юнг, так как я мечтал стать моряком, и чувство, что я стал причастен к этому, хоть и десять лет спустя, придавало сил и желания учиться.
Вместе с друзьями, прогуливаясь по территории монастыря, мы как бы переживали все те ощущения единения с природой Валаама. Что ни говорите, но природа острова особая, одухотворяющая и соприкосновение с ней оказывает влияние на всю последующую жизнь! А аллея одинокого монаха? Лично я прошелся по ней неоднократно. Что почувствовал? Я один и не один в мире! Всё время со мной кто-то рядом! Это ощущение возникает от соприкосновения со стволами деревьев при движении по аллее. И еще никто не мешал думать и мечтать. А мечтал я в тот период о море. Я действительно хотел быть моряком.
Многократно мы залезали в Свято-Преображенский собор, поднимались по шатким лестницам на колокольню и даже пытались звонить в колокол. Вот только язык колокола был крепко привязан канатами и наши попытки были безуспешными.
Впоследствии я с друзьями забирался на чердак зимней гостиницы и там проводил свободное время. Чердак был очень большой, с множеством окон и перегородок, каких-то комнаток с обилием книг и разного барахла. Там мы находили гильзы от патронов и многое другое. На балках, досках, стенах мы обнаружили надписи с именами, фамилиями и разными подписями. Как я понимаю, курсанты тоже были на чердаке и оставили эти надписи. В то время нас разделяли десять лет во времени, но «автографы» были еще в хорошем состоянии.
О курсантах Школы боцманов и роты юнг мы в то время никаких конкретных сведений не имели и только от учителей кое-что узнавали. Никакой литературы на эту тему тогда не было.
В летнее время, собираясь небольшой группой, мы совершали походы на скиты: Никольский, желтый, белый и др. Предполагаю, что курсанты школы тоже совершали туда прогулки.
Как идет жизнь на Валааме, меня интересовало и интересует до настоящего времени. В 1961 году я вместе с моим другом Эдиком Житковым посетил Валаам, заходили в зимнюю гостиницу, подходили к квартире, в которой мы жили, но, увы, всё было закрыто. Побывали на экскурсии в соборе, сделали много фотографий; прошли до поселкового кладбища, посетили сады Валаама и др.
Более интересным для меня было путешествие на Валаам вместе с женой в 2012 году. Мы посетили зимнюю гостиницу и увидели, что у окон нашей квартиры появилась мраморная доска с текстом: «В этом здании с августа 1940 года по август 1941 года размещалась первая в стране Школа боцманов и рота юнг Военно-морского флота СССР». Все, кто побывают на Валааме и в зимней гостинице, смогут увидеть эту мемориальную доску у окон моей квартиры.
История Школы боцманов и роты юнг острова Валаам меня стала интересовать значительно позднее, когда я уехал оттуда. Хотелось узнать о командном составе школы, курсантах, юнгах, их судьбе в период Великой Отечественной войны и жизни после войны. В настоящее время имею довольно большой материал, которым и пытаюсь поделиться.
Первая публикация о Школе боцманов и роте юнг острова Валаам появилась в 1942 году в серии «Фронтовая библиотека краснофлотца»: Александр Штейн, «Рота юнг» (Главное политическое управление ВМФ, 1942).
В 2017 году вышла книга Ю. Овсянникова «Мальчики в бескозырках», в которой приведены данные о курсантах-боцманах и юнгах Школы боцманов и роты юнг ВМФ острова Валаам, периоде их учебы, участии в Великой Отечественной войне и жизни после нее.
Остров павлинов
На Валааме я жил недолго, но он в памяти моей остался навсегда. Воспоминания о тех днях жизни приятны и значимы. Иногда я думаю: неужели это всё было со мной? Мне казалось, что я живу в самом прекрасном месте моей большой Родины – СССР.
В архипелаге островов Валаама есть небольшой островок – Светлый, он расположен напротив Никольского острова и все туристические корабли проплывают мимо него, направляясь в Монастырскую бухту к Спасо-Преображенскому собору.
В годы моей жизни на Валааме на остров Светлый мы плавали на лодке на рыбалку. Между островом Светлым и островом Скитским пролив, где мы рыбачили, там был очень хороший клев, всегда возвращались с уловом. Сам по себе остров Светлый был непримечательный, на нем не было каких-либо построек.
От отца я слышал об этом острове следующее: в давние времена, в период функционирования монастыря, туда свозили буйных пьяных паломников, чтобы они не мешали спать монахам и всем другим паломникам. Ночью в таких случаях со Светлого доносились крики этих пьяниц.
В 2010 году на острове была построена часовня Валаамской иконы Божией Матери. Она видна справа по борту судна, входящего в Монастырскую бухту. При посещении Валаама в 2011 году видел ее с «Кометы».
Сейчас остров Светлый знаменит тем, что там проживают более двадцати павлинов. Это чудо Валаама! Павлинов развел отец Мефодий, уроженец Македонии. Первому павлину, выведенному из яйца, отец Мефодий дал имя Император, он кричит громче всех. Самого строптивого павлина назвали Абдулой. Каждый имеет свое имя. Разведением павлинов отец Мефодий занимался не только для Валаама, но и в целом для России.
К сожалению, отец Мефодий ушел в мир иной 22 июля 2021 года, но он оставил чудо для Валаама – павлинов.
Остров Светлый охраняется, и посещение его возможно только с особого благословения наместника обители.
Мосты Валаама
Лето 1950 года выдалось теплым и располагало к прогулкам по острову и более тесному знакомству с ним. У нас была лодка, которую мы привезли на барже со всем своим скарбом из Муромского, и мы вместе с отцом осваивали водные пути острова, занимались рыбалкой.
Вместе с мальчишками, многие из которых впоследствии оказались одноклассниками, исследовали остров, организуя пешие прогулки. От пристани по главной монастырской дороге доходили до Владимирского моста и далее шли на Белый скит. Когда шли первый раз, то всё было интересно: и состояние дороги, и деревья, и камни на обочине дороги и в лесу. На острове красивая, завораживающая природа. Она просто очаровывает человека, поднимает настроение.
Владимирский мост заслуживает особого внимания. Я впервые увидел такой, и он надолго запомнился мне. Мост был сотворен из больших гранитных обтесанных камней и нависал над каналом как арка. Построен он в 1961 году, и об этом на гранитной плите сделана надпись. Какой адский труд потребовался, чтобы сотворить такое чудо!
У этого моста мы часто рыбачили на удочки, и там был хороший клев. Рыба стайками проплывала из Монастырской бухты по каналу во внутренние озёра острова и в обратном направлении. Здесь всегда было много рыбаков.
Довольно часто ходили к Никольскому острову. Чтобы попасть на него, надо было пройти по трем мостам. Состояние этих мостов в то время было плохое. Мои родители не советовали (даже не разрешали) ходить туда. Но там было хорошее место для купания у первого моста, и мы все равно туда ходили. Рыба там тоже хорошо клевала. Так что запреты не действовали.
Еще был третий мост – Тихвинский, под ним мы с отцом проплывали на лодке, когда рыбачили на внутренних озерах Валаама. Есть ли где-то другие мосты на Валааме, я в то время не знал. Остров мне казался таким большим, что всё знать о нем невозможно. Хотя, честно говоря, у меня зародилось сомнение в том, что он огромный. Когда я был на колокольне и взору представился весь Валаам с окружавшими его маленькими островами, я понял, что он не такой большой, как мне представлялось. С колокольни Спасо-Преображенского собора всё было как на ладони: видны были мельчайшие острова этого архипелага, а говорят, что их более пятидесяти. Вот вам и Валаам! Мне только еще предстояло его изучать, знакомиться с ним на суше и на воде. К сожалению, тогда с высоты посмотреть на остров еще не представлялось возможности. Это могли сделать пилоты самолетов и вертолетов, которые прилетали на Валаам и летом, и зимой. Заманчиво было бы посмотреть сверху на него, но я в то время бредил морем и меня интересовали только водные пути Валаама.
Сады Валаама
Такие огромные сады я увидел впервые. В Муромском, откуда мы прибыли на Валаам, в Доме инвалидов был большой огород, в котором выращивали картофель, капусту, лук, репу, в парниках – огурцы. В огороде было несколько яблонь, кусты смородины красной и черной, крыжовник. Этот огород мне тогда казался чуть ли не раем. Я там часто бывал.
Почти в самом конце огорода стоял домик, в котором жил директор Дома инвалидов. У них не было детей, и его жена часто приглашала меня к себе домой и угощала различными вкусностями. Полина Михайловна была фельдшером или врачом, я этого не помню. Она дружила с моей мамой, которая работала продавцом в магазине, и заказывала конфеты, печенье и прочие вкусные продукты, которыми потом угощала меня. Я очень благодарен этой женщине: она в то тяжелое время подкармливала меня. А еще и потому, что мне нравилось гулять в огороде. Других мальчишек не пускали, он охранялся.
Сады на Валааме поразили меня своими размерами, обилием яблонь, груш, слив и многочисленными кустами красной и черной смородины, крыжовника.
В центральной усадьбе было три сада: Верхний (его еще называли Аптекарский или Паисьев), Средний и Нижний.
Верхний сад размещался на территории за Спасо-Преображенским собором. В этом саду жил мой друг и одноклассник Юра Титов (его отец был директором местного Дома инвалидов), и я часто бывал там. В нем было около двухсот яблонь разных сортов. Я и Юра неоднократно пытались подсчитать, сколько яблонь и груш в саду, но так и не определились с их количеством. Особенно красиво было, когда яблони цветут и в период зрелых яблок. Сад был обнесен высоким дощатым забором и охранялся. Но скажу честно, что в то время, когда яблоки созревали, мальчишки делали набеги и на него. Никакие преграды нас не удерживали, а яблоки были очень вкусные.
Нижний сад самый старый по времени создания. Он находился под отвесной скалой и недалеко от пристани, поражал обилием яблонь и груш. Очень много в нем произрастало цветов, в том числе многолетних. Там всегда было тепло, особенно когда солнце нагревало скалу. В этом саду я бывал вместе с учителями и одноклассниками на экскурсии и на занятиях по ботанике. Сад усиленно охранялся, был обнесен забором. Но и туда пробирались самые смелые за яблоками.
Средний сад располагался ниже зимней гостиницы и выглядел, на мой взгляд, каким-то сочетанием сада, огорода и посадок различных редких деревьев. В нем было много деревьев, и довольно старых по возрасту. Он несколько напоминал мне огород муромского Дома инвалидов, который со всех сторон был окружен лиственными и хвойными деревьями. Валаамский Дом инвалидов вел в нем работы по посадке картофеля, капусты, лука, овощей. В парниках выращивались огурцы. Это был сад-огород – кормилец Дома инвалидов. Там постоянно работали вольнонаемные и трудоспособные инвалиды. Сад был огорожен и охранялся.
