Поэт, прозаик, публицист, детский писатель, член Союза писателей России (Санкт-Петербургского отделения). Родилась на Крайнем Севере в с. Троицко-Печорск в 1951 году. Стихи начала писать в 16 лет. Окончила Технический университет. С 1994 года живет в Санкт-Петербурге. Окончила Высшие литературные курсы. Автор 17 книг, в том числе стихи и проза для детей, книга прозы об отце-фронтовике «Флаг Победы». Стихи и рассказы публикуются в разных изданиях Петербурга. Ведет активную просветительскую, патриотическую и благотворительную деятельность. Победитель и лауреат ряда всероссийских и международных конкурсов. Дипломант литературной премии им. П. П. Бажова «Новый сказ» 2022 года.
*** Вдруг отзовутся строки… Скорей беру перо. Ведет меня в потоке Незримое весло. Мой неизвестный кормчий Прокладывает путь И посредине ночи Мне не дает уснуть. Скользя по зыбкой глади, Взмывает в облака, А на листе тетради – Поет стихов река… МУЗА Ночной невидимкой влетает в мой дом Какой-то таинственной птицей, Чуть слышно порхает и машет крылом, Зовет с высотой подружиться. Участливо глянет, садясь на плечо, Хозяйскую выдаст повадку, – И сердце мое застучит горячо, И строчки ложатся в тетрадку. *** Проснусь в тиши и сяду у окна, Взгляну на небо – темное, ночное: Плывет односторонняя луна, И россыпь звезд мерцает надо мною. И не понять: как всё произошло? – Созвездия, летящие планеты, А на земле – души моей тепло, Как лучик согревающего света, Которым и написана строка, Рожденная в пространстве так нежданно, Сошедшая на лист издалека Необъяснимо, радостно, желанно. ГОЛУБИНКА Затеряна таежная глубинка В снегами запорошенном краю, А мне она – из детства голубинка, Где на тропинке летней я стою. И наглядеться с берега крутого На синие просторы не могу, Где гладит луч восхода золотого Волну лесов на дальнем берегу. Кедровые вершины всех богаче, Манящий куст малины узнаю, А светлая опушка не иначе Полянка голубичная в раю. И эту колдовскую даль ночами Во снах и в сердце бережно храню. И снова у судьбы стою в начале – У голубинки в солнечном краю. МОЙ ПАРУС Поможет не компас, не карта, Нам детство вернут только сны: Качала нас школьная парта, Как лодка на гребне волны. Там чайкой летела записка С одной незабытой строкой, И чувства плескались так близко, И парус взмывал под рукой. Он вышел в лазурное море, Открытое из-под ресниц… Мой парус плывет на просторе Сюжетом для новых страниц. *** Застыли веток тонкие запястья, Не обогреть остуженных берез. Всё замерло, всё в ожиданье счастья, Лишь бодрствует задиристый мороз. Сверкает даль алмазными снегами, Грустит река, закованная льдом, – Безмолвная пустыня с берегами, Надолго позабытая теплом. Так тяжелы под инеем ресницы, Мой север спит заворожённым сном. Зимою нам одно и то же снится: Весна поет и лед идет на слом! НЕВСКИЙ МИРАЖ В подсветках город в час ночной И невесомый, и хрустальный, Блестит над невскою волной, Приоткрывая мир зеркальный. И сквозь прозрачную вуаль Вдруг оживает отраженье: Плывет Париж, за ним Версаль… И Петербурга продолженье. Внимая музыке веков, Кружатся тихо под Вивальди Парады храмов и дворцов, Ажур мостов на невской глади. И Пётр, как вечный медный страж, Не узнает свое творенье, Невольно думает: «Мираж… В огнях не город, а виденье!..» *** Где-то юность на станции дальней, От которой ушли поезда, Откликается песней прощальной, Мы в дороге с тех пор – навсегда. То стоим на весеннем перроне, То осенний сигналит гудок, Будто едем в каком-то вагоне, А билет нам – летящий листок. В АНТИКВАРНОЙ ЛАВКЕ В антикварную лавку под вечер зайду, Где старинная роскошь стоит на виду, И услышу дыхание прошлых времен, И откликнется эхо забытых имен. Отдаленных годов приоткроется срез: Клавесин-старичок простучит полонез, На картине в дверях повернутся ключи, Раздадутся шаги, легкий шелест парчи… Продолжается жизнь отслуживших вещей. Старой бронзы подсвечник, скажи мне, ты чей?.. Он молчит, зная тайну, несет сквозь века. Помнит имя хозяина наверняка. *** У набережной лейтенанта Шмидта Нева к зиме готовит якоря, Над плитами холодного гранита – Суровое дыханье ноября. Норд-вест в лицо бросает хлопья снега, Вздыхает порт, в раздумья погружен – И тонкий луч не проникает с неба, Закончен навигации сезон. И загнанные снежною шугою, Как призраки, застывшие вдали, – В печали, с непокрытой головою Погибших вспоминают корабли… ШЕСТОЕ ИЮНЯ Небо негасимое, Месяц Близнецов. Близкие, любимые – Пушкин, Васнецов. Мало снам отпущено, Белый свет в окне. В день рожденья Пушкина Вспомни обо мне. ПАМЯТИ А. С. ПУШКИНА За ним рекой текла толпа людская – Рыданье, храп коней, ночной мороз… Туман и ложь рассветом рассекая, В последний путь народ поэта нес. И распахнулись отчие просторы, И замер люд в молитвенной мольбе, Сплотившийся в невысказанном горе, Под тихим песнопеньем на холме… И вечно в сердце русского народа Он свято жив светящейся строкой, Ведущей по ступеням к небосводу, Всё выше поднимая за собой. ЛЮДИ Прикрываются детской невинностью, А в ходу – тот же пряник и кнут. Доброту называют наивностью, А порок – не выводят на суд. МИХАИЛУ ЛЕРМОНТОВУ Ночь зовет на лунную дорогу И с поэтом тихо говорит. Тишина молитву шепчет Богу И нелегкий путь благословит. Чуть забрезжит в утреннем тумане – Выйдет парус в дымчатой дали И мечтой несбывшейся поманит За собой на краешек земли. Только там – сбываются желанья, Только там – сомненье далеко, Только там – ни горя, ни страданья, И душе лететь легко-легко… *** Погашены огни, дома устали, На улицах давно уже темно. Но одиноко в городском квартале В ночи не гаснет яркое окно. Не спит поэт, выравнивая строки, На службе у крылатого пера, И, веря в тайный замысел высокий, Он сам горит и светит до утра. КРИТИКУ С УЛЫБКОЙ Сломает любимые строчки, Ему их ни капли не жаль, Разложит на слоги до точки, В глазах отражается сталь. Стоит он у буквы на страже, Сей чопорный, строгий мусьё… Вот явится Пушкин и скажет: – Не троньте «Тропинки» ее! ЕСЕНИН Душа поэта жаждет слова, Ждет несравненной новизны И вновь на жертвенность готова В час сокровенной тишины. В среду столичных лицемеров Свела небесная звезда, Но наказуем дар безмерный, И вслед змеей кралась беда. С сыновней нежностью, с любовью Глядел в рязанские луга, Но сердце истекало болью, В душе не таяли снега. – Круизы, деньги, жажда славы! – Шипел завистник за спиной… Нет! Он поэт родной державы, Он болен русской стариной! ПАМЯТИ Н. РУБЦОВА Поэту умирать совсем не страшно. Судьба вела сквозь бури напролом, За всю любовь – заплачено отважно, За всё добро – отвечено добром. И вечно длится нежный час прощальный, Светла надежда в шелесте берез, И в сердце – звуки музыки печальной, И песни – отголоски первых грез, Как русский огонек не гаснет в поле, Когда рыдает вьюга за сто верст – Не умирает слово, дух и воля И вечное мерцанье дальних звезд. ПАРИЖАНКА В тени остался призрак Нотр-Дам, О ней одной не молкнут разговоры – Весь мир пленила стройная мадам, Привычны ей ласкающие взоры. Как женщина, таит в себе секрет – Блестит в огнях изящной статуэткой, То в красном затмевает звездный свет, То в золоте сверкающей кокеткой. Признания ей шепчут облака, Она всегда прекраснее вчерашней. Кто повидал – влюблен наверняка – Париж в ногах у Эйфелевой башни! НЕЗАБЫТЫЙ СЮЖЕТ… С тобою идем по июньскому лугу, Цветами и травами мир опьянен, А солнце, смеясь, озаряет округу, Сиреневый куст отпускает поклон. К лицу и тебе голубая рубашка, И мне – белоснежное платье вразлет. И мы на лугу – василек и ромашка На летней картинке, где счастье живет. ИЗ ЮНОСТИ Переполняя ожиданье, Вскипает пеной талый лед, Трубя, в веселом ликованье Причалил первый теплоход. Толкают чьи-то чемоданы, На трап спешим и мы с тобой. А пристань в качке полупьяной, С летящей песней над толпой. Теснилась очередь гурьбою, Но вот зажгли в каютах свет, И теплоход, дымя трубою, Волной прорезал пенный след. Уж теплоход – за поворотом. Забыла пристань про печаль. Привыкла разлучать кого-то... И мы с тревогой смотрим вдаль… ДЕРЕВЬЯМ Благодарю за шум живой, За неизменное цветенье, За то, что в ураган и в зной Найду спасительные тени. *** Было лето в изумрудах, Парусами облака, Берег в солнечных запрудах, В жизнь влюбленная река. Уносило нас теченье В легкой лодке золотой – Быстролетное мгновенье Под счастливою звездой… Стынет лодка на причале, Опрокинутое дно. Смотрят зимние печали В затемненное окно. *** Впервые ты пришел на день рожденья – Стеснялся и букета не принес, Мне книгу Куприна вручил с волненьем, Рассказывая что-то про гипноз. Судьба ведет неведомою силой, Ты подарил мне горы дивных роз. Десятки лет зовешь меня красивой – Наверное, подействовал гипноз… РОЖДЕНИЕ ВЕСНЫ Еще невзрачны северные дали, Но в воздухе ликующе слышна – Дыханьем почек, свежестью проталин, Как с полотна художника – весна. Угрюмые, уже бессильны тучи, Зато как дети веселы ручьи, На ветки шапки-гнезда нахлобучив, Саврасова копируют грачи! *** Ты услышишь меня, словно эхо в ночи. Ты подумаешь: дождь по карнизу стучит. Будут звуки тревожить и мучить во сне… Как жестоко ты крикнул: «Забудь обо мне!» Я простила… Но только нет воли моей Изменить обещание звездных путей: Не меня ты обидел, тебя не кляну… Но в обиде судьба – долго помнит вину. ЖУРАВЛИ К нам весной из дальних странствий Прилетают журавли, Над жнивьем кружатся: «Здравствуй, Широта родной земли!» За небесной синей кромкой Жаркий мир чужих красот, Но милее всех сторонка, Где родное поле ждет. *** Мне снится опять островок с берегами, С рекой неразлучный влюбленный причал, Где легкая лодка плыла облаками, Бежала тропинка – начало начал. Теперь поседевшие заросли ивы, Где иволга песней встречала, звеня, И в трещинах лодка, забитая илом, Уже не узнала тебя и меня. Пусть в радости лета есть нотка печали, Веселая смена идет по лугам: Две новые лодки на старом причале, Под вечер прижавшись, верны берегам. ЗИМНИЕ СУМЕРКИ За хрустальным окном фиолетом Растворяется даль бирюзы, Очарованы призрачным светом, Быстрый бег замедляют часы. Ждешь меня во дворе у беседки, И тихонько поет снегопад, Колыбельную слушают ветки, В белый сон погружается сад. Предвечернее тает мгновенье, Околдованы сказкой зимы, В замирающий миг откровенья В синих сумерках таем и мы. ТЕНЬ Повторяет кривлянием наши движенья И не выдаст ни звуком себя в тишине, Расплывется, где ярких огней окруженье, А совсем исчезает, скрываясь во тьме. Ну за что вездесущее нам наказанье – Пятна черных теней в наши светлые дни? Забываем, что тень – тоже наше созданье. Всем, родившись на свет, – отражаться в тени. И напрасно высказывать наши протесты, На засов не закрыть перед нею дверей. «Ладно, Тень, оставайся, но знай свое место!» – Скажем ей… И не будем бояться теней. НА МАМИНОМ ОКНЕ Застывший бисер февраля Украсил дремлющие ели. Снегами белыми пыля, Еще баюкают метели. В ночной бессоннице мороз Творит хрустальные узоры, Им вопреки бутоны роз В рассветный час открыли взоры… Зажгли на мамином окне Зари румяной отраженье, Оповещая о весне Дыханьем раннего цветенья. *** И в жизни – черно-белые квадраты, Всё так же, как на шахматной доске: Выигрывают стойкие солдаты, Рискуя у судьбы на волоске. Спасает ненадолго рокировка, На короля задуман компромат, Роль королевы – выкрутиться ловко, И пешка намечает грозный мат. Показывают удаль офицеры, Решается король на робкий шаг, Конь, в одиночку продвигаясь к цели, Нежданно объявляет первый шах. По правилам играют все фигуры, Случайный ход – трагический урок. И в жизни – стратегические туры. И по доске не ходит сам Игрок. ШИПОВНИК Закаленный на морозе, По весне шиповник рад Рассказать, что нежной розе Близок он, как сводный брат. Обращается к прохожим, Раскрывая все цветки: – Посмотрите, мы похожи – Розой дышат лепестки! МОРЕ Море россыпью жемчужной Катит волны предо мной, И шумит раскатом дружно Отступающий прибой. Неустанная работа, Свыше данная волнам: Будто молят за кого-то, Помнят всех по именам. ШТОРМ Если черные над морем Грозны тучи в небесах – Не усну в ночном дозоре В старой башне на часах. Если бурный вал прибоя Станет гибелью грозить – Буду верой и мольбою В злую ночь тебя хранить. ГОРЫ Живописно природное зодчество, Снежный блеск недоступных вершин. Незнакомо горам одиночество, Величавым в сединах вершин. С ними море и небо бескрайнее, Эхо вечности – гимн красоте. Горы знают далекое тайное, Достижимое лишь в высоте. СКАЛЫ Дружат с тенью отвесные скалы, Потеряв счет бегущих времен, Угрожают долинам обвалы, Чужаков не пуская в каньон. Сон озерный… Туманное диво… Отраженье таинственных вод… Тень на беркута смотрит ревниво, На рискованно-дерзкий полет. *** Глаза прикрою и увижу снова Картину детства: новое крыльцо, Там в ароматах дворика родного Я на ступеньках рядышком с отцом. И сладко задремавший между нами Мой лопоухий преданный щенок, А Мурка смотрит желтыми глазами, Ревнует и ласкается у ног. А гроздья у черемухи как свечи – Сияют, излучая белизну. В июньской неге тает летний вечер, Всё ниже солнце клонится ко сну. Прокручиваю память-кинопленку, С годами всё дороже мне она… Там голос мамы молодо и звонко Зовет нас из открытого окна. *** Рыжей тощею лисою Бродит осень в ноябре, Ей последнею листвою Не укрыться на заре. Нет уюта под кустами, Снег и дождь наперебой, И грозить не перестанут – Встали тучи над судьбой. А куда бредет – не знает, Нет дороги впереди… Вот и снег лежит, не тает В замерзающей груди. *** Влюбленное в дали таежные, Беспечные вспомнив года, В счастливых мечтах осторожное, – Вновь сердце стремится туда... Там ночи с туманами синими, Там яркое утро в окне, Умыты весенними ливнями, Тропинки грустят обо мне. Там елочки вместо акации, На вывеске слово: «Буфет», И мама на маленькой станции, Прощаясь, всё машет мне вслед. ЦЫГАНОЧКА ИЗ ДЕТСТВА На цыганские пляски-забавы Я к веселым соседям спешу: Помню чуб цыганенка кудрявый, Мне пять лет, позовут – я пляшу. Он чернявый, а я белокура, Нас подхватит с прихлопами пляс, Ярки юбки и статны фигуры, Горячи огоньки черных глаз. Что нам север и холода страхи, Бедность быта и разность кровей – Льется песня с цыганским размахом, Переборы гитар всё быстрей! А цыганка глядит молодая, Отгоняя беду от судьбы... И живу я на свете, гадая: Счастье мне – от ее ворожбы? СЕН-САНС Музыкант, поиграй, отворяя мне рай, Я уверена, звуки оттуда – Льется радости свет, мир надеждой согрет, И в душе – ожидание чуда! Как бессмертья девиз, продолжается жизнь, Все сомнения в прошлом стирает. Но пока в этот час воскресает Сен-Санс, Белый лебедь – опять умирает… ИЮНЬСКАЯ СНЕЖНОСТЬ… Такси у крыльца ожидает. Мне с мамой прощаться пора. Мгновенье стремительно тает, И кружат снежинки с утра. Машина сорвется в дорогу, В июне снегами пыля, Со мной разделяя тревогу, Вслед машут леса и поля. И пóезда двадцать вагонов Измерят российскую даль, Но в белом цветенье перронов В душе не растает февраль. Останется запах сосновый В бессонных, дождливых ночах И снежность, и белый пуховый Платок на родимых плечах. *** Где зеленое богатство, Шелестевшее вчера? Кочевое листьев братство Гонит ветер со двора. Покидают птицы гнезда, Горизонт открыт без виз. К людям ближе стали звезды – С мокрых веток смотрят вниз.
