Публикуется под творческим псевдонимом. Настоящая фамилия – Кондратков.
Родился 10 августа 1986 года в г. Волгограде.
Писать начал с детства, но, как говорится, в стол.
ПОСЛЕДНЯЯ ВСТРЕЧА
Когда я пришёл в её сознание, она спала. Наверное, даже правильней было сказать – я не пришёл, а ворвался в её сон. Но с совершенно благими намерениями.
– Привет! – произнёс я.
– Привет! – услышал я в ответ её нежный, ласково-бархатистый голос, который нельзя и, наверное, невозможно с чем-либо сравнивать.
Но я всегда любил и буду любить это делать. Потому что её голос – как глоток ключевой воды в жаркое время года, как прохлада сплит-системы в знойной, нагревшейся квартире или как тепло от очага в холодное время года. Такой неповторимый и нужный в любой момент времени, неважно – года или мгновения…
– Я думала, ты на работе.
– Так и есть, вернее, было… Неважно. Я пришёл, чтобы побыть немного с тобой…
– В смысле «побыть»? – не поняла она.
– В прямом и переносном смысле. В смысле – я попросился…
– У кого? – спросила она.
– Я сейчас буду говорить, только ты не перебивай меня. У нас мало времени. Это только кажется, что там многомиллиардная очередь. Там всё очень быстро проходит. Это только здесь кажется, что вечность – это долго…
На секунду он замолчал.
– Я пришёл, чтобы попросить прощение за всё… Прости меня, ладно? Пойми. Я любил, люблю и буду тебя любить, но тебе ещё не время быть сейчас со мной. У тебя полно неоконченных мирских дел. И я хотел сказать, что я тебя отпускаю. Но обещаю, что, когда придёт твоё время, я лично за тобой вернусь. Так мне сказал архангел, когда я просил его отпустить меня к тебе…
– Не поняла, ты сейчас о чём?.. Какой архангел?.. Ты что, пил?
– Тише, тише, не перебивай… Это трудно объяснить, а тебе не менее трудно понять. Помнишь мою теорию о жизни? Она отчасти верна. У каждого здесь определённая цель или, точнее будет сказать, предназначение. Свою роль в этом спектакле я сыграл.
Я заметил, как она меняется в лице, и сказал:
– Не пугайся, что позади меня ты сейчас видишь незнакомых тебе людей. Это всё близкие. Теперь я всегда буду с ними.
– А как же я? – сказала она.
– В данный момент это невозможно, – невозмутимо продолжил я. – Но придёт и твоё время. Я не ушёл бесследно и никогда не уйду. Я всегда, пока будет биться твоё сердце, буду частичкой внутри него.
– А потом? – зачем-то уточнила она.
– Потом?.. Потом – самое главное. Мы уже навсегда будем вместе. Но по закону жизни для тебя это произойдёт не очень быстро.
– А для тебя? – тут же спросила она.
– Для меня немного быстрее, но тоже будет долго.
– Я всё поняла! – проговорила она, глотая слёзы. – Но ведь это не должно было случиться… Мы не успели… Мы ведь столько хотели… Мы даже не успели… – уже не сдерживаясь, заревела она в полный голос.
– Я могу лишь добавить, что у нас с тобой была, будет и есть настоящая, искренняя и чистая, как слеза младенца, любовь. Любовь, про которую нельзя написать в книге или спеть в любой, даже самой душевной песне. Так как нет и никогда не появятся такие слова, которыми можно описать это.
Неожиданно мне стало больно, ещё больнее, чем в момент ухода из жизни или в момент появления в жизнь. Я услышал шёпот тех, которые стояли всё это время позади меня. Они звали, напоминая, что я лишь на мгновение вернулся в мир живых.
И я тогда снова увидел комнату. Свет от луны проникал внутрь и освещал её лицо. Её прекрасное, нежное, заплаканное лицо, которое даже слёзы не портили. Я любовался им в последний раз.
– Но за что? – только и смогла она выдавить из себя. – Ведь так не должно и не бывает… Не может быть… Это ведь неправильно…
Неожиданно её глаза стали расширяться от удивления. Я обернулся, чтобы понять, на что она так среагировала. И рассмотрел своего младшего брата.
– Здравствуй, – тихо, очень тихо, произнёс он и будто растаял, растворился в воздухе.
– А почему я перестала видеть других? – всхлипнула она.
– Не время, – так же тихо, в тон брату, сказал я. – Прости меня… И помни обо мне… о нас, – успел сказать я, растворяясь, как облако, как сигаретный дым, тихо, бесследно, но не навсегда.
В жизни ничего не происходит навсегда, а только на определённый промежуток времени. Но я успел расслышать её слова, полные боли, тоски и отчаяния.
– Я прощаю тебя! – кричала она сквозь слёзы. – И тоже буду тебя любить!
А потом… Потом я наблюдал за ними, за всеми ними, но уже со стороны. Как она набирала номер моей работы, не прекращая при этом рыдать. И только, наверное, с десятого раза смогла им объяснить, зачем она звонит. Получив подтверждение, что это всё правда, а не ночной страх и не плохой сон, смогла взять себя в руки и твёрдым голосом произнести, что приедет.
Я наблюдал, как моё начальство её отговаривало, но потом сжалилось и разрешило ей, если она успеет до приезда машины скорой помощи, поехать с моим телом в морг.
Она их даже не дослушала. Прекрасно зная, куда ехать, она быстро накинула поверх халата плащ и, почему-то надев домашние тапочки, взяла в руки мобильный телефон. Пальцы не слушались. Отыскивая номер такси, крикнула домашним, чтобы сами закрыли за ней дверь. Мама, выйдя в коридор, даже не успела заставить её одеться. Диктуя свой домашний адрес диспетчеру такси, она уже бежала, перепрыгивая через ступеньки. Слезы всё ещё катились из её глаз, когда она выскочила на улицу. Удивительно, но её поняли и не заставили долго ждать.
Я так и не понял, как оказался вместе с ней в машине на заднем сиденье. Водитель спросил только – куда ей. Она ответила почти спокойным и ровным голосом. Таксист попался не любопытный, не стал лезть к ней в душу с вопросами.
Доехали быстро. Таксист сказал, что денег не надо и будет её ждать.
– Не нужно! – Она кинула ему скомканную пятисотку и выпорхнула из машины навстречу подъезжающей «скорой», которая приостановилась около неё, позволяя запрыгнуть внутрь.
Теперь я каким-то образом оказался внутри машины скорой помощи. Видел, как она склонилась над моим окровавленным телом. Видел, как врачи молча делают ей уколы, дают какие-то таблетки.
А дальше… Дальше рассказывать, в сущности, уже и не о чем.
Был морг. Отпевание. Похороны.
Добавлю лишь, что спустя время, когда я очутился в другом мире, было очень приятно лежать на облаках и смотреть в небо… И болтать, болтать… или молчать с теми, кто был, будет и останется мне дорог… Приятно провести с ними вечность.
Может, поэтому в моей жизни и не было никогда друзей. Всё ради этой встречи, ведь самые лучшие и преданные друзья – это наши близкие…
